— Вообще-то я надеялась, что вы позволите мне пройти кастинг наравне с другими претендентками.

— Диана, я искренне восхищаюсь тобой… не подумай, ничего личного. Но я могу устроить тебе просмотр лишь на роли второго плана. И не надо смотреть на меня так, как будто я подписал тебе смертный приговор. Просто Бродвей — одна большая семья… или один большой террариум. Здесь все знают друг о друге все. Кто с кем спит и кто на кого в обиде. Мы с Солвеем никогда не были друзьями, но деловая этика не позволяет мне принять тебя с распростертыми объятиями. К тому же, дорогая, я на тебя тоже в обиде.

— Почему? — Диана до последнего была уверена, что встречалась с Малкином лишь пару раз, да и то мельком.

— Ты пришла ко мне после Гришэм, Коллинза и скупердяя Фернандоса.

Можно подумать, если бы я навестила Малкина первым, это что-нибудь изменило бы, подумала Диана, уже поставив крест на своей бродвейской карьере.

— Ничего личного, — попыталась отшутиться она, точь-в-точь повторив интонацию Малкина.

— Хочешь сказать, что не пыталась меня обидеть? — Малкин расплылся в плотоядной улыбке.

— Разумеется нет!

— Тогда в качестве доказательства своих добрых чувств ко мне прими предложение поужинать со мной. Как насчет твоего любимого «Кариозона»?

— Я польщена, что вы знаете даже о моих предпочтениях, — покривила душой Диана, которую, напротив, раздражала чрезмерная осведомленность Малкина, выпяченная напоказ.

— Дорогая, я знаю о тебе все, — прошептал он, вновь склонившись над рукой Дианы. — Давай за ужином и обсудим перспективы нашего сотрудничества. А сейчас, прошу меня извинить. У меня назначена встреча с Тиной Керри.

Диана проглотила обиду, которую Малкин нанес ей. Всей бродвейской богеме была известна история соперничества двух блистательных артисток. Тина и Диана были невероятно похожи: огненно-рыжие волосы, стройная фигура, длинные ноги и голоса в одной тональности. Казалось, сама природа создала их для соперничества. С юности судьба сталкивала актрис на одних и тех же кастингах и вечеринках. Они вечно сражались за одни и те же роли и за сердца одних и тех же мужчин. Малкин не мог об этом не знать. Следовательно, упоминание о встрече с Тиной не было случайным. Малкину хотелось уязвить самолюбие Дианы, которое и так было растоптано необходимостью клянчить у него работу.

— Хорошо, я согласна, — поспешно сказала Диана, словно боялась упустить подножку последнего уходящего поезда.

— На что? — спросил Малкин, сделав вид, что не понял ее.

— Поужинать с вами и… обсудить детали нового мюзикла.

Диана проклинала Солвея и Уалдера, из-за которых оказалась в нынешней сомнительной ситуации. Даже пригласив ее на ужин, Малкин не дал ей ни малейшей надежды рассчитывать на роль в новом мюзикле. Диана даже не была уверена, что он вообще собирается его продюсировать. Поведение Малкина походило на игру в кошки-мышки, вот только Диана давно отвыкла от роли жертвы.

— В таком случае жду тебя в «Кариозоне» в восемь.

Малкин слегка поклонился и покинул кабинет, оставив Диану в полном недоумении. Прождав пару минут в напрасной надежде, что продюсер вернется, она вышла в приемную и под прицелом глаз секретарши направилась к лифту.

— Мисс, вы будете что-нибудь заказывать?

— Пока нет. Я жду одного человека, — ответила Диана, как можно незаметнее посмотрев на наручные часики.

Малкин бессовестно опаздывал на десять минут и даже не удосужился позвонить и предупредить о том, что задерживается. От мысли, что он сейчас проводит время с Тиной и они смеются над ней, Диана почувствовала во рту горький привкус.

— Ради всего святого, извини меня за непунктуальность.

Малкин появился настолько внезапно, что Диана вздрогнула. Когда же она ощутила старческий запах Малкина, склонившегося над ней для поцелуя в щеку, то ее едва не вывернуло наизнанку. Сигареты с ментолом и дорогой одеколон были бессильны перед запахом дряхлой плоти. Живое воображение Дианы представило, как эта плоть разлагается… Брр.

— Тебе холодно? — Малкин явно намеревался обхватить обнаженные плечи Дианы, но она резко покачала головой. — Как знаешь, — отступил он, заняв за столиком свое место.

С момента ее последнего посещения «Кариозон» ничем не изменился, однако Диана чувствовала себя в нем неуютно. Официанты казались ей чрезмерно любопытными и высокомерными. Посетители — заносчивыми снобами, а Малкин не шел ни в какое сравнение с Эмметом.

Интересно, чем сейчас занят офицер Робинсон? Вспоминает ли о ней или предпочел выкинуть из своей головы взбалмошную артистку? Впрочем, о театральной карьере осталось лишь печально вздыхать.

— Как поживает Тина? — с отсутствующим видом спросила Диана, как будто самочувствие соперницы не имело для нее ни малейшего значения.