Ксавье рассеянно слушал рассказ Доминик, мучительно пытаясь найти повод, чтобы проводить ее. Ему до смерти хотелось узнать, какое впечатление он произвел на девушку, что она о нем думает и чего он достиг, встретившись с ней в этот вечер. Если бы он набрался смелости и нахальства и откровенно поговорил с Доминик о том, что у него на душе! Но он и сам не знал сейчас ответов на все эти вопросы.

Пора было прощаться. Ксавье встал, подал руку Доминик и неожиданно для себя спросил, не смогли бы они снова встретиться завтра в кафе «Дюма»? Доминик ответила:

— Да, Ксавье, я завтра свободна.

Какое-то время он смотрел ей вслед, наблюдая, как маленькое белое пятнышко прокладывает себе дорогу в многообразии желтых, зеленых, голубых и бирюзовых тонов и оттенков.

После нескольких встреч в уютных парижских кафе Ксавье почувствовал страстное, граничившее с безумием желание обладать Доминик и полностью подчинить ее своей воле, даже если для достижения этой цели ему придется применить силу. Ему казалось, что он вполне способен совершить ужасное преступление и в отчаянии задушить девушку своими руками, если она не согласится отдаться.

Ксавье понимал, что с каждым днем его неопределенные отношения с Доминик становятся для него все более тягостными. Лишь счастливая случайность вроде встречи с какой-нибудь другой симпатичной девушкой, возможно, позволила бы ему выйти из этого мучительного состояния.

В субботу он решил отправиться в клуб «Терн» на традиционный бал знакомств одиноких дам и незадачливых кавалеров. Публика здесь собиралась самая разная как по возрасту, так и по взглядам и манере поведения, но всех, казалось, объединяло стремление отвлечься от утомительных повседневных мелочных проблем, забыть о всяких неприятностях и окунуться в водоворот новых ощущений, испытывая прилив свежих сил от мигающих разноцветных огней, ритмичной музыки и чувственных танцев.

Ксавье пришел в этот клуб первый раз, и тот произвел на него впечатление довольно вульгарного заведения, хотя сюда и не пускали дам определенного сорта и мужчин без галстука. В холле он обнаружил гардероб, где за двадцать пять франков можно было оставить на хранение верхнюю одежду, сумку или зонт, не будучи при этом абсолютно уверенным в возможности получить обратно свои вещи в целости и сохранности. Около лестницы, ведущей на второй этаж, где находился зал для танцев, был расположен небольшой бар. Там продавали дешевые бутерброды, алкогольные напитки и сигареты.

Ксавье держался уверенно и даже несколько высокомерно, чувствуя свое значительное превосходство над завсегдатаями этого клуба, и с некоторым презрением наблюдал за всем, что происходило вокруг. Безвкусно-грубая обстановка этого заведения повергла его в уныние, с его лица не сходила саркастическая улыбка. Сев у стойки бара, он от скуки принялся разглядывать фигуры и одеяния дам.

Молоденькие девушки были в основном в коротеньких ситцевых блузках и мини-юбках, а более умудренные жизненным опытом женщины прохаживались в длинных декольтированных бархатных платьях, но у всех Ксавье находил определенные недостатки. Некоторые из любительниц новых ощущений были одеты кричаще, другие сутулились или ходили вразвалку, как утки, и почти все не умели пользоваться косметикой, отчего их размалеванные лица выглядели не только непривлекательно, но даже вызывали некоторое отвращение.

Молодые люди смотрелись лучше и были одеты с большим вкусом, но из-за их скромного вида Ксавье не имел ни малейшего желания с ними знакомиться, опасаясь их злобных взглядов и завистливых насмешек. Настраивать против себя этих парней своим пижонским видом совершенно не входило в его планы. Потягивая коктейль с кусочком лимона, он заметил, как несколько раскрасневшихся от танца девиц вместе со своими ухажерами направились в туалетную комнату к умывальникам, чтобы освежить лица прохладной водой. Потом они, немного притихшие и хмельные, снова поднялись в зал, откуда доносились возбужденно-веселые крики танцующей публики.

На какое-то мгновение у Ксавье появилось желание собрать этих размалеванных девиц — ведь неплохие были девочки — и смыть с них пошлую косметику, но он одернул себя и решил не придавать этому такого большого значения, а просто спокойно отдыхать и, по возможности, отвлечься. Любопытство заставило подняться в зал. Неторопливо шагая по ступенькам лестницы, он стал отыскивать взглядом среди дам, скучающих у стен в ожидании своего кавалера, какую-нибудь симпатичную девушку.

На маленьком диванчике какой-то негр осыпал поцелуями глупо хихикающую женщину, а рядом в слабо освещенном углу, точно в развратном притоне, уже немолодая дама с ярко накрашенными пухлыми губами договаривалась со своим ухажером, стряхивая пепел на ковер. Ксавье заметил двух женщин среднего возраста, бросавших на него многозначительные взгляды, но их непривлекательная внешность не вызвала у него восторга, и он отвернулся.

После небольшой паузы дирижер снова взмахнул своей палочкой, и его маленький оркестр заиграл новую мелодию.

В этот момент на лестнице появилась молодая девушка в черном облегающем коротеньком платьице. Проходя мимо Ксавье, она улыбнулась ему. У нее были чудесные глаза, карие с золотистыми отблесками в зрачках, умные, полные чувственности. Они, точно лампады, озаряли ее личико. Густые распущенные волосы, вздернутый носик и чувственные губы тотчас же заставили многих обратить на нее внимание.