— Почему ты не завтракаешь?

— Я iм, тiльки не тут.

— А где же?

Надя, по-видимому, забыла о том, что я не вижу, и показала в сторону. Я спросила:

— Разве вы за столом не кушаете?

— Рiдко, бо нiколи сiдати за стiл…

Скоро к нам пришла Нюра. Я сразу ее узнала.

— Як тобi спалось у Надi? — спросила она.

— Хорошо, только кровать очень высокая, я боялась, что если упаду, то разобьюсь совсем.

Нюра засмеялась, взобралась на кровать и начала качаться на ней.

— Пiдем до Елi (Елена), — сказала мне Надя. — К какой Еле?

— А хiба ти её не знаеi? Це ж моя двоюрiдна сестра. I тобi вона сестра.

— Нет, я ее не знаю…

Мы пошли к Еле. Она встретила меня очень ласково и написала на моей руке:

— Я тебе знаю.

— А я вас не знаю, — ответила я.

Еля пригласила нас всех в хату. Я почувствовала, что у Елены в хату.

Я почувствовала, что у Елены в хате не такой хороший воздух, как у Нади. Через несколько минут я почувствовала вдруг запах попирос.

— Кто здесь курит?

— Це прийшов до Елi её жених. Зараз вiн познайомиться з тобою. Його звать Микола. Вiн наш тракторист.

Микола подошел ко мне и огрубевшей от работы рукой крепко сжал мою руку. Я едва не вскрикнула от боли. Когда же я начала объяснять ему, что он может написать на моей руке, он был так растерян и, видимо, так волновался, что с трудом мог написать только: «Коля». Надя и Нюра передавали мне:

— Микола не може з тобою говорити. Иому тебе дуже жалко. Вiн трохи не плаче. Я сказала Миколе:

— Не нужно меня жалеть, хотя я и не вижу, но я такой же человек, как и вы…

Микола одобрительно пожал мне руку. Нюра передала мне его слова:

— Микола каже, що вш зараз iде на степ i всiм розкаже, що ти приiхала. Вечером прiдуть хлопцi i дiвчата. Будем довго гуляти.

— Добре, — сказала я.

Когда мы ехали еще к Наде, она говорила:

— Тепер всi дiвчата i хлопцi на степу, бо косовиця у нас. Може нiхто и не прийде.

Микола сдержал свое слово — к вечеру в село начала собираться молодежь. Я, Надя, Нюра и Еля вышли на улицу. Нас быстро окружили девушки и парни. Девушки без стеснения знакомились со мной, а парни сначала поглядывали на меня издалека. Потом я почувствовала, что совсем близко от меня зажигают спички. Кто-то из парней поднес к моему лицу горящую спичку. Я это Чувствовала и отступила назад. Надя сказала мне:

— Ти не лякайся! Це нашi хлопцi засвиутють сiрники, щоб аще подивитись на тебе. Кажуть, що ти iм дуже понравилась.

— Почему?

— Кажуть, що ти дуже бiленька, а нашi дiвчата всi чорнi…

Со мной заговорила Нюра:

— Зараз хлопцi заграють на гармони. Кажуть, що вони тебе iграють музикою.

— Дякую, хоч я и не чую, — засмеялась я.

Большой гурьбой мы собрались возле двора Нади. Молодежь кружком расселась вокруг меня. Разумеется, высказывались многократные сожаления по моему адресу, а Нюра и Надя немедленно передавали мне все это. Так, например, Надя передавала:

— Один хлопець каже: «Якби можно було б вiддати мои очi оцiй дiвчинi, я б зараз погодився на це. Нехай би вона бачила моими очима, бо вона разумна дiвчина, а я все рiвно дурний».

Я засмеялась и ответила:

— Товарищу, дякую вас за ваше добре бажання, але менi вашi очi не потрiбнi, я себе почуваю щасливою. Ви кажете, що ви все одне дурний, а що ж ви будете робити, як оддасте мени вашi очi?

Надя передала мои слова.

— Всiм понравились твоi слова. Вони дуже смiються…

Когда я ехала к Наде, я на всякий случай захватила с собой несколько книг, написанных шрифтом Брайля, и брайлевскую доску Надя и Нюра рассказали молодежи, что я читаю пальцами. Это крайне заинтересовало всех. Надя пошла в хату и вынесла книгу (это был антирелигиозный учебник на украинском языке). Я начала читать. Все ближе пододвинулись ко мне. Парни зажигали спички и склонялись над книгой. Я дочитала до точки и сказала.

— Вже крапка…

Я даже не подозревала, какое сильное впечатление произвело на окружающих слово «крапка». Я только чувствовала, что все низко склоняются над книгой, словно чего-то ищут. Парни чуть ли не к самым страницам подносили зажженные спички. Я спросила у Нюры: