— Папа, я прыгнул за тебя, — на ухо признался отцу Игорь. — Они говорили, что у героя-отца сын не может быть трусом.

Однако в воде возле берега оказалась коряга, так что испытание на характер закончилось для пересилившего свой страх мальчишки переломом руки.

«А ведь у парня характер!» — с гордостью отметил Нефедов. Сутками пропадая на аэродроме, профессиональный военный летчик и не заметил, как рано повзрослел его сын. Вызывало уважение, что после долгой разлуки с родителями Игорь не ревет, не требует немедленно отвести его к маме. Хотя легко представить себе, как он страдает без родителей. Тем не менее они говорили по-мужски на равных:

— Где мама? — спросил Игорь.

Борису не хотелось придумывать для сына какие-то отговорки, поэтому вместо прямого ответа он пообещал:

— Скоро мы снова будем все вместе. Я все для этого сделаю.

В этот момент подошла опекунша. Нефедов поблагодарил ее за заботу о сыне. Пожилая женщина выглядела встревоженной. Было заметно, что она ревнует своего воспитанника к отцу.

— А мне сказали, что вы с женой в длительной служебной командировке.

— Да вот удалось вырваться домой на несколько дней.

— Значит, вы намерены забрать мальчика?

Борису показалось, что, задав вопрос, опекунша даже затаила дыхание в ожидании ответа.

— Да! — поддавшись первому чувству, ответил он, но тут же потух, — то есть нет. Через час у меня самолет.

Пожилая женщина даже порозовела от удовольствия. Взяв Нефедова под локоток, она отвела его в сторону, деловито пояснила:

— Мне сказали, что ваша с женой командировка очень опасная, даже связана с риском для жизни. Это очень прискорбно. Мальчик может остаться сиротой… Так уж сложилась жизнь, что у нас с моим супругом нет собственных детей, поэтому мы так привязались к вашему сыну. И нам бы очень не хотелось, чтобы Игорь когда-нибудь попал в детский дом. Уверена, вы тоже этого не хотите… Вы говорите: у вас самолет через час? Конечно, у такого занятого человека нет времени ходить по нотариусам. Но может быть, вы тогда хотя бы оставите письменное согласие в случае своей гибели и смерти вашей жены передать право на опекунство нам. Или у вас есть другие родственники, которые могут взять мальчика?

— Нет, — потупившись, ответил Борис, а про себя подумал: «А ведь и вправду, все теперь закрутилось в такой жгут, что никто не поставит сейчас и пятака на нас с Ольгой. Чтобы Васька „Красный“ выполнил свое обещание помочь нам, предстоит решить задачку похлеще той, что была у Иванушки-дурачка из известной сказки, которому царь поручил изловить Жар-птицу. У того хоть верный Конек-Горбунок имелся. А у меня вместо чудо-горбунка под седлом мстительный Тюхис на хвосте, который наверняка уже оклемался после припадка и разыскивает меня со своими шустрилами по всей Москве».

Борис достал из внутреннего кармана пиджака блокнот, вырвал из него листок и тут же на скамейке под диктовку опекунши начал писать заявление: «Я, такой-то, не возражаю, чтобы в случае моей внезапной гибели и смерти моей жены приемной матерью моего сына, Игоря Борисовича Нефедова, стала…»

Стоящая над Нефедовым женщина светилась от радости, старческий голос ее то и дело срывался на высокое и звонкое сопрано.

— Не забудьте число и подпись, — торопилась она закончить дело.

Мужчина взглянул на сына. С обреченным видом Игорь ожидал, когда взрослые решат его судьбу. Нефедов вдруг увидел происходящее его глазами и вдруг понял, что совершает предательство по отношению к сыну, который ради него не испугался сигануть с обрыва в ледяной омут. Мужчина подмигнул наследнику, мол, не дрейфь, прорвемся!

— Нет, извините, — Нефедов смял исписанный листок и сунул себе в карман. — Спасибо вам, конечно, за заботу об Игорьке, но мы с женой обязательно скоро заберем его у вас.

Перед тем как сесть в машину, Борис присел на корточки перед Игорьком. Маленький мужичок должен был говорить с ним на равных — глаза в глаза, а не смотреть снизу вверх.

— Я уезжаю… Так надо. Но обещаю, когда вернусь, мы снова будем вместе — ты, я и мама.

— А тебе обязательно надо уезжать?

— Да. Ты ведь сын летчика и сам обязательно станешь летчиком, так что начинай привыкать к разлукам и испытаниям на твердость характера. А пока возьми это.

Борис положил на ладонь сыну золотые крылышки с циферкой «1» на синем щите в перекрестии мечей — знак летчика первого класса.

— Когда-нибудь ты такой же по праву будешь носить на груди.

— Ты точно вернешься?

— Обещаю, что в следующий раз мы уедем отсюда вместе. Запомни: у нас в авиации друзей не бросают. Мы ведь с тобой настоящие друзья. И так будет всегда. Если ты попадешь в беду, я обязательно прилечу за тобой на мощном самолете и заберу домой, где бы ты ни находился…

Проводить Нефедова неожиданно приехал сам Василий Сталин. Он лихо подкатил на своем красном гоночном автомобиле иностранного производства к зданию, где отправляющиеся в Корею военнослужащие ожидали вызова к самолету. Теперь можно было не опасаться ареста перед трапом. В присутствии сына вождя никто не посмеет сказать Борису: «Вы арестованы! Следуйте за нами».

Василий сообщил Нефедову, что вчера отец напомнил ему о данном обещании силами столичного округа ВВС добыть для подробного изучения новейший американский истребитель. Разговор вновь пошел по уже проторенному руслу — от почти дружеских увещеваний не подставлять своего друга и начальника под большие неприятности и поскорее добыть обещанный «Сейбр» к угрозам: в случае если и через неделю приказ не будет выполнен, разобраться с «Анархистом» и его «бандой» по полной программе.