— Вы боитесь? — спросил китаец с нескрываемой жалостью. — Ваши опасения излишни. Я понимаю проблему. Я выстрелю не в ваш глаз, а прямо на фотоэлемент очков.

— В этом случае не имеет смысла их надевать. Моя сетчатка не будет задета.

Начиная терять терпение, китаец возразил:

— Остается небольшой угол между источником света и вашей сетчаткой. Вы не ослепнете, но будете ослеплены.

Таким образом, эксперимент будет показательным при условии, что образец настоящий. В противном случае вы действительно ослепнете. В первый раз я выстрелю в фотоэлемент, а во второй раз в сетчатку глаза, независимо от того, сработает элемент или нет.

При этих угрожающих словах Номер Один поднялся и направился к стоящему слева от камина высокому застекленному шкафу, задернутому зеленым покрывалом. Достав оттуда тяжелый чемодан, он вынул из него длинный провод и вставил его в розетку, расположенную на плинтусе. Затем установил трансформатор, находившийся в чемодане, и взял нечто вроде пистолета, соединенного толстым проводом с трансформатором. Пистолет напоминал по форме пульверизатор. Номер Один приложил глаз к наводке оптического прицела и направил на правый глаз своего гостя широкое металлическое дуло, в глубине которого горел красный свет.

«Если у него дрогнет рука, то моему глазу конец», — подумал Судзуки.

Номер Один спустил курок.

Судзуки широко открытыми глазами смотрел в глаза Номера Один. Усатый и его собрат, не понимающие дискуссии, все же отдавали себе отчет в том, что происходит нечто необычное. Какую — то долю секунды они видели, как раскаленный луч, тонкий и прямой, как натянутая стальная нить, из пистолета с глушителем был послан в удивительные очки.

После первого луча был послан второй, такой же тонкий и прямой. Усач пересел, чтобы видеть лицо гостя своего патрона.

Японец не шелохнулся. По какому — то волшебству очки тотчас же стали черными.

Патрон стал что — то быстро царапать на бумаге. Затем он показал лист Судзуки. Японец снял очки и прочитал вслух: «Вы разыграли меня, господин Судзуки, и вы за это дорого заплатите!»

— Разыграл вас? — удивился японец. — Если бы я вас разыграл, то я был бы сейчас слепым и не мог бы прочитать ни слова. Я именно потому и не ослеп от второго выстрела, что от первого сработал защитный механизм. Вы сами видите, эксперимент оказался убедительным. Признаю, что я этого не ожидал.

— Вы думали, что для проведения эксперимента необходимо взорвать водородную бомбу?

— Да. Если бы я попытался вас обмануть, я стал бы жертвой своего обмана, как вы сами сказали…

— Вы меня обманули! — отрезал китаец.

К великому изумлению Судзуки, китаец топнул ногой наподобие капризного ребенка. Он таращил глаза и в гневе бросил:

— Вы провели меня и дорого за это заплатите! Или вы думаете, что меня можно безнаказанно обманывать? У вас было достаточно времени, чтобы подробно обо всем рассказать, но вы умолчали о макромолекулах!

— Макромолекулах?.. Судзуки был ошеломлен.

— Не притворяйтесь глупцом! — вопил китаец. — Вы — инженер. Вы в этом разбираетесь не хуже меня!

— Профессор Энгельберг — оптик, — объяснял Судзуки, — поэтому…

— А его заместитель Мюллер? Вы знаете, чем он занимается?

— Я его знаю плохо… — оправдывался Судзуки.

— Во всяком случае, предостаточно, чтобы знать, что он лучший в Швейцарии специалист в области пластмасс и что его настоящее имя Браухмюллер. Если Энгельберг обратился к нему, значит, он отказался от фотоэлементов!

— Похоже, что нет, — возразил Судзуки. — Этот образец взят из серии, готовой к отправке.

— Ложь! — взревел Номер Один, теряя самообладание. — И я вам это докажу. Уже в течение двух лет Браухмюллер работает над производством пластмасс, изобретенных Энгельбергом. Эти пластмассы основаны на свойствах макромолекул. Я не сомневаюсь, что такое сотрудничество принесет желаемый результат. И это я вам тоже докажу: вес отправленных самолетом коробок уменьшился на двадцать процентов. Объем же футляров не уменьшился. Это означает, что изменился вес очков!

— И что же? — бесстрашно спросил японец. — Цель совершенствования всякой технологии — уменьшение веса. Это общее требование.

— Да, — согласился китаец. — Но вес старой модели не изменился, что я вам тоже докажу.

Он вернулся к столу, вложил очки в футляр и поставил его на весы для взвешивания писем. Саркастически улыбаясь, заявил:

— Двести граммов! Прежний вес. Вывод: если вес старой модели не изменился, значит существует новая модель с другим весом. Я правильно рассуждаю?