– Вы совершили серьезную ошибку, – сердито сказал он. – Вы не только не обезвредили нашего противника, но обнаружили себя. И теперь вам придется исчезнуть, мы лишаемся надежного источника информации.

Катя мрачно играла своими очками. Она работала на КГБ не из–за корысти, а по убеждению. Она закончила Московский медицинский институт, и ее направили на работу в Бейрут. Свои сексуальные отклонения она поставила на службу КГБ, создав эффективную сеть для получения информации.

– Я исполняла ваш приказ, – возразила она. – Я хотела, чтобы все это выглядело как несчастный случай. Мне ничего не стоило прикончить его у меня дома.

– Знаю, – перебил ее Давидян. – Но сейчас, повторяю, вы должны исчезнуть. Куда вы отправитесь?

Катя криво ухмыльнулась.

– К принцессе Алии, на ее бейрутскую виллу. Она обожает меня. Ливанцы не рискнут меня там разыскивать, даже несмотря на убийство Мирей. Алия принадлежит к саудовскому королевскому роду и имеет дипломатический паспорт. Таким образом, я не потеряю связи с Мукой.

Давидян закурил сигарету. Уже несколько дней он очень нервничал и потерял аппетит. Приказы из Москвы были однозначны: китайцы не должны подписать контракт…

– Необходимо убрать американца, он слишком много знает. И Гарри тоже.

– Гарри?

Катя удивилась. Хотя она и привыкла к жестокости спецслужб, но не поняла, почему нужно избавиться от такого преданного человека, как армянский фотограф.

– Американец его не видел.

– Пусть. Но его наверняка узнали ливанцы. В идеале Гарри должен убить американца, а потом исчезнуть сам. Через него они могут выйти на меня.

– Через меня тоже, – холодно заметила Катя.

Наступило тяжелое молчание. Юрии Давидян выдавил из себя почти естественную улыбку.

– Вы – другое дело. Вы наша. Гарри же работает на нас только под давлением. Если его арестуют, он все выложит. У меня есть план.

– Но кто займется Халилом Жезином?

– Не беспокоитесь, – сказал Давидян. – Халил Жезин не подпишет контракта с китайцами.

Катя удовлетворенно кивнула. Она уже размышляла о том, как можно одновременно убрать и Гарри, и американца.

Майор Давидян дружески похлопал Катю по колену и сказал по–русски:

– Когда все будет кончено, ты вернешься. Ливанцы не станут тебя беспокоить.

Катя пожала плечами.

– Это не важно, товарищ майор. Жаль, что мне не удалось убить американца.

В числе прочего ее угнетало то, что теперь ей придется сутками разделять неистовую страсть принцессы Алии…

* * *

Гарри Эриван печально смотрел в тарелку с супом из баранины. Впервые в жизни он не получал от него удовольствия.

Дверь бистро внезапно открылась, и Гарри вздрогнул. Каждую секунду он ждал появления Эли или американца.

Он потерял покой после стремительного побега из недостроенного здания. Кто мог предупредить Бригаду–16?

– Гарри, ты что, боишься поправиться? – крикнул хозяин.

Гарри выругался по–армянски и стал без аппетита доедать суп.

* * *

Халил Жезин остановил «роллс–ройс» на площади селения Бар Юссеф. Здесь было гораздо прохладнее, чем в Бейруте, и он застегнул пальто на все пуговицы. Крис Джонс брезгливо огляделся: ему казалось, что в воздухе летают микробы.

Бешир с «томпсоном» в руках уже был тут.

– Убери это, – проворчал Жезин, – ты можешь обидеть их.

Он повернулся к Крису Джонсу.

– Местные люди очень ранимы, к тому же я здесь ничего не боюсь.

Но Крису небритые лица людей, что толпились на площади, казались подозрительными. И он не отрывал руки от «смит–и–вессона» под полой куртки.

Бар Юссеф называли деревней вдов, так как мужчины здесь слишком часто использовали оружие для решения спорных вопросов. Год назад в результате беспрерывного сведения счетов ливанская полиция увезла отсюда несколько грузовиков с изъятым оружием, в том числе даже пушку, с помощью которой один фанатик собирался снести колокольню христианской церкви. Но Халил Жезин не боялся встретить здесь убийц из КГБ. Он и оба его брата родились в Бар Юссеф. Они часто наведывались в деревню, и их любили жители, исповедующие как мусульманство, так и христианство. Всех умиляло, что такие видные в Бейруте люди не забывают их.

К Халилу Жезину уже подбежала маленькая старушка, она взяла его руку и поцеловала ее.

– Да благословит тебя Всевышний! – воскликнула она. – Каждое утро я меняю цветы, господин, как ты велел. Неожиданно она залилась слезами.

– Пусть Всевышний покарает убийцу твоих братьев! Пока он жив, я не смогу спать.

– Я тоже не могу спать, – мрачно сказал Жезин. Постепенно вокруг «роллса» собралась толпа. Мужчины и женщины в черных одеждах, молчаливые и жалкие. Но внутри них тлел огонь. Если бы убийца из КГБ осмелился появиться здесь, толпа растерзала бы его на части. По приказу Жезина все мужчины селения готовы были с оружием в руках защищать его даже в Бейруте.