Глядя на Люси, Рази поймал себя на мысли, что глубоко в душе он хочет, чтобы это стало ее делом.

Люси с грустью посмотрела на Рази. Наивным было бы предполагать, что ради нее он попытается изменить вековые устои своей родины, но ей этого и не нужно было. Сейчас она хотела подойти к Рази, прикоснуться рукой к его горячей коже, рассказать ему, как сильно она любит его, как она сгорает от желания каждый раз, когда видит его, и не потому, что он шейх, не из-за его денег, даже не из-за его потрясающей внешности, а просто потому, что только рядом с ним она чувствует себя счастливой.

— А если я пообещаю никогда не пытаться разлучить тебя с нашим ребенком? — спросил Рази. — Этого будет достаточно?

— Это все, что мне нужно.

— В таком случае ты одна такая, — с иронией улыбнулся Рази, вспоминая осаждающих его дворец красоток, которыми руководили совсем другие мотивы.

На самом деле Люси покривила душой, было еще кое-что, чего она хотела: она мечтала о любви Рази, но это скорее относилось к области несбыточных фантазий, о которых лучше не вспоминать.

— Я обещаю, что сделаю все, чтобы не мешать тебе. Я буду тихо жить где-нибудь за городом, вдалеке от глаз твоего окружения. Ты ведь знаешь, у меня большой опыт: я привыкла держаться в тени. Все равно я ничего не смыслю в моде и великосветской жизни…

Ее слова прервал звонкий смех Рази.

— Что я сказала смешного? — удивилась Люси. Она прекрасно понимала, что ее никогда не представят обществу, а значит, ей не понадобятся знания о моде или о поведении в высшем обществе.

— Ты такая смешная, — все еще улыбаясь, ответил Рази, чуть приподняв кончиками пальцев ее подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза. — У тебя забавные идеи, а твое представление о том, как я живу, настолько далеко от реальности, насколько это возможно.

— Прости.

— Не извиняйся.

Пальцы Рази медленно скользнули по ее шее. Его уверенная улыбка помогала Люси поверить, что все возможно и они смогут преодолеть все трудности. Она знала, что вскоре ее жизнь изменится, но глубоко в душе понимала, что она никогда не изменится настолько, чтобы все ее мечты стали явью.

И она была права. Момент близости между ними прошел, и Рази опустил руку. Дальнейшие его слова вновь доказали Люси, что, пока она витала в облаках, его ум уже просчитывал их дальнейшие действия. Матери ребенка шейха будет предоставлено все, что подобает ее новому статусу. Ни она сама, ни их ребенок не будут ни в чем нуждаться, ей достаточно будет попросить о чем бы то ни было, и она это получит. Если ей не понравится кто-то из обслуживающего персонала — няня, экономка, садовник, — его тут же заменят. Лишь то, о чем Люси всегда мечтала, — нормальная семейная жизнь будет ей недоступна, но с этим она уже смирилась.

Сейчас Люси хотела только одного — провести с Рази еще одну, последнюю ночь, последний раз почувствовать, что значит быть любимой и желанной. Всего одна ночь, разве это много?

Люси не успела озвучить свое безумное желание, но оно отразилось на ее лице, в огромных сияющих голубых глазах, и слова оказались ни к чему. Губы Рази накрыли ее рот долгим, страстным поцелуем.

— Это безумие, мы не должны, — дрожащим от желания голосом прошептала Люси, когда они на несколько секунд оторвались друг от друга.

— Это самый жалкий протест из всех, что я когда-либо слышал, — лукаво усмехнулся Рази, увлекая ее за собой под свод шатра.

— Наверное, мы сошли с ума.

— А по-моему, мы всегда были немного сумасшедшими, — откликнулся Рази, осторожно укладывая Люси на мягкие подушки.

Ее окутал пряный аромат экзотических восточных специй, смешанный с освежающим ночным ветром, проникающим в шатер. Единственным источником света здесь была старинная масляная лампа, от которой лилось мягкое золотистое сияние. Но даже в этой сказочной обстановке Люси не покидали сомнения.

— Все это неправильно.

— Неправильно? — выдохнул Рази, почти касаясь губами нежной мочки ее уха. Затем, не обращая внимания на слабые протесты, он помог ей освободиться от халата и отбросил его в сторону. — В том, что мы делаем сейчас, не может быть ничего неправильного, — уверенно сказал он, лаская взглядом ее тело.

Всего одна ночь…

Люси начало казаться, что рядом с ней снова тот мужчина, с которым она познакомилась в Валь-де-Изере, которого она полюбила, а не холодный и бесстрастный король пустыни. К нему вернулись его мягкость и обаяние, пропасть между ними, которая казалась непреодолимой, вдруг исчезла. Губы Рази проложили дорожку из легких поцелуев от ее шеи к лицу, их губы встретились и слились в долгом, страстном поцелуе, разрушившем последние преграды между ними, забрав с собой страхи и недоверие.

— Теперь, когда ты носишь под сердцем моего ребенка, я почти боюсь прикасаться к тебе, — прошептал Рази, находя губами чувствительное место на ее шее. Затем его губы скользнули ниже, к груди Люси, а потом еще ниже… — Почти, — промурлыкал он, улыбаясь полному страсти стону, который она издала в ответ на его ласки. — Ты теперь совсем другая на вкус, более сочная и сладкая…

Люси извивалась в его руках, сгорая в пламени желания, забыв обо всем на свете, полуослепшая от переполнявших ее чувств. Как она скучала по нему! Но если раньше она хотела лишь ощущений, которые дарили ей эти руки и губы, то теперь ей этого было мало. Люси была нужна его любовь.