— Его убивала судьба, — вступает в разговор Дик. — Его убивали игроки, монстры, обвалившийся потолок, рикошет, он тонул в расплавленном асфальте и падал с высоты. Пятнадцать смертей, все разные.
— Так не бывает, — замечаю я. — Разве что он сам этого добивается.
— Если он самоубийца, то очень-очень хитрый, — не соглашается Дик. — Всё выглядит случайностью. Только их слишком много, случайностей.
— Дик считает, что это его карма, — говорит Анатоль. — Чем-то он заслужил такую участь. И что бы мы ни делали, вытащить его невозможно.
— Крейзи, это чушь, — говорю я. Дик лишь улыбается. — Ребята, неужели нет способов отключить игрока принудительно? Не зная его адреса?
Дайверы «Лабиринта» переглядываются.
— Не темните, — прошу я. — Дело серьёзное.
— Способ был, — признает Дик. — Анатоль его попробовал.
Смотрю на Анатоля, ожидая разъяснений.
— Тринадцатикратная смерть, — неохотно говорит тот. — Если игрок гибнет тринадцать раз подряд с интервалом менее пяти минут, то программа его вышвыривает без объяснения причин. Это барьер для абсолютных бездарей.
Я ещё не понимаю.
— Сегодня утром я попробовал этот способ, — говорит Анатоль. — Не стал тащить Неудачника через уровень, а просто стал у начала, и принялся его убивать. Тринадцать раз подряд. Потом ещё два раза, решил, что в счёте сбился. И — ничего!
— Стоп! — кричит Дик, вскакивая. — Леонид, ещё шаг и я убью тебя. Это игра! Понимаешь?
Отступаю от Анатоля. Дик прав, нельзя мерить происходящее в «Лабиринте» мерками реального мира или даже Диптауна. Это глубина в глубине.
— Как он себя вёл? — спрашиваю я.
— Я ему всё объяснил вначале! — Анатоль тоже на взводе. — Не думай, что мне это в кайф! Всё объяснил, стрелял из винчестера в голову! Думал, может хоть сопротивляться начнёт! А он вначале пытался убегать, потом просто сидел и ждал!
Теперь понятно, почему Неудачник такого мнения о нём.
— Леонид, это игра, — повторяет Дик. — На семнадцатом уровне, чтобы пройти, тебе нужно было расстрелять мальчика, привязанного к двери туннеля. Ты сделал это?
Конечно сделал… Его невозможно было отвязать.
— Это была лишь программа, Дик. Рисунок и звуковой файл. Она мешала пройти к живому человеку.
— А сколько людей ты расстрелял в первый день, зарабатывая репутацию? — кричит Анатоль. — И не говори о честном поединке! Ты думер старой школы, ты дайвер! Все герои «Лабиринта» не имеют и половины твоих возможностей в поединке! Ты можешь выскочить из глубины и не чувствовать боли! Стрелять как в тире! Пройти по проволоке, как канатоходец!
Он замолкает, хмурится.
— «Аль-Кабар» — твоя работа?
Киваю.
— Красиво… — Анатоль остывает так же быстро, как и заводится. — В общем так, Леонид. Мы тебе мешать не будем. Пробуй. Но на нас не отвязывайся! Мы свою работу делаем.
— И сейчас наша очередь, — добавляет Дик. — Приходи через шесть часов. Если за этот срок мы не вытащим парня, то снова будет твоя очередь.
Я не спорю. Они хозяева, я гость.
Поднимаюсь, иду к компьютеру у стены.
— Эй, Леонид! — кричит вслед Анатоль. — Знаешь, почему ты не мог убить эскорт-гвардейцев сразу?
Качаю головой.
— Программы тоже умеют жульничать. Куда бы ты ни стрелял, правильным выстрелом будет последний.
Что ж, спасибо за информацию… Касаюсь клавиатуры, записываюсь.
— Через шесть часов, — говорит вслед Дик. — Не раньше!
110
На этот раз народа в колонном зале меньше. И всё же человек десять стоит, потягивая пиво и явно дожидаясь меня.
Иду мимо.
— Стрелок!
Оборачиваюсь. Двое незнакомых ребят и длинноволосая девчонка идут ко мне.
— Я — Стрелок, — соглашаюсь я.
— Кто ты? — спрашивает сутулый очкарик. Многие берут такие невоинственные внешности, усыпляя бдительность соперников.
Разборок со стрельбой, похоже, не будет. Ну и хорошо. Вчера все кипели, но за сутки головы поостыли.
— Это неважно.
— Стрелок, чего ты добиваешься? — вступает в разговор девушка. — Ты просто играешь?
— Нет.
— Тогда что тебе нужно? Тебя весь день видели на тридцать третьем уровне. Ты что, застрял?
