— Вот и ответ, — шепчу я, озираясь. — Вот и ответ…

Неудачник убежал. Смылся из глубины. Значит — всё впустую?

Нет, не всё. Из-за него я встретил Вику.

— Он познакомил нас, — повторяет она мои мысли. — Хоть за это спасибо.

Я обнимаю её, утыкаюсь лицом в волосы. Мы стоим так долго, рассвет разгорается вокруг, снежная шапка горного исполина сверкает, распарывая небо. Здесь нет птиц, наверное Вика забыла их сделать. Но горы оживают и без них, наполняются шорохами ветра, шелестом листьев и трав.

— Я сделаю для этих гор птиц, — шепчу я. — Если всё-таки удастся отстроить твою хижину…

— Не хочу менять горы, они свободны! — сразу противится Вика.

— Птицы тоже свободны. Я их просто выпущу в окно. И скажу: «Плодитесь и размножайтесь!»

Вика тихо смеётся.

— Ладно. Попробуй.

— А чего тут пробовать? — храбрюсь я. — Несложная программа… проштудирую Брема, составлю алгоритм поведения. Вначале нарисую всяких зябликов и воробьёв, потом — коршунов. Биогеоценоз… точно? Забыл, по-моему, в пятом классе нас этому учили, на уроках природоведения.

— Биолог. Может ещё и тапочки Зукины на волю отпустишь? Лёня, давай сейчас вынырнем. И сходим в какой-нибудь ресторан. Ты был на «Розовом Атолле»?

— Нет.

— Красивое место. Шульц и Брандт рисовали. Я приглашаю.

— Ладно. Только вначале поищем…

Вика отрывается от меня, резко спрашивает:

— Кого?

— Неудачника.

— Да он вышел из глубины, как ты не понимаешь!

— Понимаю. Но, всё-таки, давай поищем? Может, он отошёл сделать пи-пи и свалился в пропасть?

— Так ему и надо… — бормочет Вика, уже соглашаясь.

Вначале мы проходим вдоль кромки ближайшего обрыва, вглядываясь вниз. Потом Вика обшаривает долину по левую сторону от ручья, а я — по правую. Взгляд невольно тянется вниз, в ложбину, где во сне я нашёл звезду. Там и вправду видны какие-то скалы.

Но дело прежде всего. Надо убедиться, что Неудачника с нами больше нет.

Я даже поднимаюсь немного вверх, по нашим следам. Это уже так, для полной очистки совести.

И в маленькой расщелине, через которую мы легко перепрыгнули при свете догорающего дня, нахожу Неудачника.

Я молча стою над расщелиной, глядя на Неудачника с трёхметрового уступа. Минуты две проходит, прежде чем он убеждается, что я его заметил, и поднимает голову.

— Доброе утро, Стрелок.

Молчу. Даже на злость сил не осталось.

— В темноте очень плохо видно, — изрекает Неудачник поразительную по гениальности и свежести мысль.

Падать было не так, чтобы высоко, но ему не повезло. Даже сверху я вижу, что его правая нога распухла, и Неудачник сидит, стараясь не дотрагиваться до неё.

Достаю из-за пояса тапочки, надеваю, и спускаюсь вниз.

— Извини, — говорит Неудачник, когда я беру его на руки и выбираюсь из расщелины.

— Зачем? — только и спрашиваю я.

— Чтобы вы не колебались. Я всё равно ничего не могу объяснить.

— Ты дурак. Ночью по горам ходят лишь самоубийцы… или Чёрный Альпинист.

— Я никогда не был в горах. А кто такой Чёрный Альпинист?

Спускаться к привалу довольно далеко. Я успеваю рассказать байку про Чёрного Альпиниста и про ту компанию, которая таскала в горы бальные платья и смокинги. Потом несколько реальных историй.

К Вике мы подходим, когда весь мой запас горных легенд истощается. Под её ледяным взглядом я опускаю Неудачника на раскиданный у костра лапник и говорю:

— Что может быть лучше прогулки по горам без снаряжения? Горная прогулка с калекой на руках.

Мне очень интересно, что она сейчас сделает.

— Дай пояс, — командует Вика.

Такой агрессивности даже я не ожидал.

— Вика, применять «Варлока»…

— Чёрт! Дайвер недоделанный! Мне жгут нужен!

Никогда не задавался вопросом, способна ли виртуальная одежда рваться на части. И не хочу проверять — горное солнце злое. Поэтому оставляю мысль разорвать рубашку на жгуты, и отдаю Вике чёрный шейный платок.

Она долго возится с ногой Неудачника, мрачно качая головой, когда он стоном отзывается на лёгкие прикосновения руки.

— Перелом голени, — ставит она диагноз. — Кажется, без смещения. Как ни странно.

— Ты ещё и врач?

— Нет. Медсестра, но со стажем. Ещё жгут нужен.

Рубашкой всё-таки приходится пожертвовать, а пиджак на голое тело — полный моветон. Мы укладываем ногу Неудачника в самодельный лубок.

— Ещё ни один идиот, — лишь теперь Вика даёт волю гневу, — ни один кретин в мире не ухитрялись сломать в виртуальности ногу! Что у тебя в реальности? А? Есть перелом?