Нелетающему животному труднее добраться до цветка, чем крылатому. Поэтому птицы и насекомые как опылители не знают себе равных. Из зверей только летучие мыши и летающие лисицы [32] могут составить им некоторую конкуренцию.

Все растения, опыляемые летучими мышами, распускаются только ночью (ведь летучие мыши днем спят), запах у цветов затхлый, какой-то кислый, но летучих мышей он привлекает. Как и орнитофилы, это крупные прочные цветки, всегда с широким колокольчатым входом. Растут они, как правило, на концах самых длинных веток либо прямо на стволах, внизу под кроной, чтобы рукокрылые опылители легче могли до них добраться.

Летучими мышами опыляются некоторые виды баобабов, хлопчатника, алоэ, бананов, кигелии, дурио и других тропических растений.

Самый грандиозный межвидовой союз, в котором принимают деятельное участие растения, симбиоз, так сказать, глобального масштаба объединяет всех вообще живых существ на земле. Все животные и все растения — обязательные члены этого союза и все связаны теснейшими узами взаимозависимости в единый «суперорганизм» — биосферу.

В нем, этом «суперорганизме», три главных действующих «органа»: животный мир, мир растений и царство бактерий, которые тоже растения, но исполняют на арене жизни свою особую роль.

Горы мертвых тел лежали бы повсюду, если бы не бактерии [33] . Они освобождают планету от животных и растений, в которых уже угасла жизнь. Сгнивая (с помощью бактерий), прах трупов возвращается в землю, из которой еще недавно извлекли его в виде почвенных солей корни растений, превратили, добавив еще кое-что, в сахар, клетчатку, белок и жир и отложили в своих листьях, стеблях и семенах. Затем эти готовые уже пищевые концентраты попали в желудок коровы, козы или другого травоядного зверя либо насекомого и птицы. Желудок переварил растительные ткани, кишки их всосали, кровь разнесла по всем клеточкам тела и там из продуктов, заготовленных растениями, выросли новые ткани животного. А когда животное умерло, гнилостные бактерии снова вернули матери земле вещества его тела. Цикл замкнулся.

Этот великий круговорот веществ — основа жизни на земле, ее, так сказать, энергетическая база. Все организмы, живя, питаясь и умирая, приводят в движение гигантский «маховик» круговорота жизни и смерти.

У «колеса» три спицы — три фазы вращения — в каждой из них роль главного двигателя выполняет особая группа живых созданий. На первой фазе продуценты, на второй — консументы, на третьей — редуценты. На первой создается органическое вещество из воздуха и солей земли, на второй — оно преобразуется в новые формы, на третьей — вновь возвращается в землю и воздух, распадаясь на несложные части.

Продуценты у нас — растения, только они наделены волшебным хлорофиллом, способным консервировать солнечную энергию в белках, сахарах и жирах, создавая их при блеске солнца из воды и углекислого газа.

Процесс этот называют фотосинтезом, то есть созиданием с помощью света.

Животные питаются готовыми продуктами, синтезированными растениями. Их, животных, называют поэтому консументами — пожирателями. Животные, кстати сказать, и дышат кислородом, который выделяют при фотосинтезе растения. Когда-то, на заре жизни, до того как разрослись на земле леса, в атмосфере почти не было кислорода (и на планете, надо полагать, тогда очень трудно дышалось). Это растения напустили под голубой купол животворный газ. Они и сейчас продолжают пополнять его запасы в небесах. Поэтому ночью (в темноте хлорофилл не работает) кислорода в воздухе меньше, а углекислого газа больше, чем днем.

Полагают, что благодаря жизнедеятельности растений в атмосферу выделилось не менее 26–52 квадрильонов тонн кислорода — в несколько десятков раз больше, чем содержится его сейчас.

Животные тоже не остаются в долгу перед зелеными благодетелями: когда дышат, насыщают воздух и воду (если живут в море) углекислым газом. Растения, как известно, им питаются. И после смерти своей консументы оставляют продуцентам бесценное наследство — полные питательных веществ трупы.

Тут за них принимаются редуценты — бактерии: разлагают на составные части, которые затем легко усваивают из земли, воды и воздуха растения, вновь создавая из них сложные органические продукты. «Колесо жизни» свершило полный оборот.

Помню, как-то в мае я сидел на опушке березовой рощи и смотрел на голубой купол, под которым совершаются столь великие процессы. Было очень тепло, и майские жуки выползали из земли. Четыре года червями копошились они во мраке вырытых в перегное подземелий. В сырости, духоте, не видели света белого. И вот вылезают теперь из аккуратненьких норок и, кажется, совсем не ослеплены блеском солнечного дня, не опьянены лесными ароматами. Деловито расправляют крылья, заводят мотор — он жужжит — и летят вверх к зелени деревьев.

Я и не знал, что так много майских жуков ждет под землей своего дня-икс. Не сходя с места, я насчитал их больше десятка. Они выползали и у моих ног, и у самых рук, почти между пальцами, которыми я опирался о землю, и сзади из-под травы, которую я примял, усевшись прямо над их подземельями.

А в зеленой дымке, которой окутал май кроны деревьев, гудели крылья многих тысяч жуков. Они копошились в молодой листве и кружились вокруг. Для них березки лишь салат, который возбуждает аппетит.