– Я хочу принять душ.

Сказав это, Кэллам взъерошил волосы пальцами и направился к двери.

Когда он приблизился к столу Стар, девушка заметила, что под его глазами залегли темные круги, а вокруг рта появились усталые морщинки. Что заставляет этого человека работать как проклятого? Почему в первую же ночь, едва вернувшись домой после недели утомительных совещаний, он решил загнать себя до изнеможения?

– Что ж, в таком случае скоро увидимся в офисе.

– Я сначала хотела бы погулять.

Он удивленно приподнял брови, словно девушка заявила, что собирается крутить хула-хуп посреди центрального проспекта.

– Мой рабочий день официально начинается в восемь, не забыл? Если, конечно, я не нужна тебе для чего-нибудь срочного…

В тот же миг в его глазах вспыхнуло пламя страсти, но Кэллам быстро моргнул, и наваждение испарилось.

– Я подожду.

Его тон, отрывистый и деловой, причинял боль. Неужели его невозможно вывести из себя?

– Отлично. В таком случае увидимся позже.

Девушка резко повернулась к двери, разозлившись на Кэллама и заодно на себя – неужели после целой недели увещеваний она все равно хочет его?! Однако в тот же миг мужская рука тяжело легла на ее плечо, заставляя обернуться.

– Что случилось?

Сжав губы, Стар упрямо покачала головой:

– Ты не хочешь этого знать, поверь.

– А вдруг хочу?

Ее сердце замерло, когда мужчина наклонился поближе и дразнящий запах дорогого лосьона после бритья с ноткой цитрусовых накрыл ее дурманящей волной. Стар в ту же секунду захотелось упасть в его объятия и забыть об окружающем мире.

Напряженное молчание между ними словно сгущалось с каждой секундой.

Предвкушение. Другое слово было бы неуместно. У Стар, похоже, развилась острая потребность в этом чувстве. Ей нравилось, как покалывает кожу, как в ушах невнятно гудит от притока адреналина, еще до выхода на сцену… В такие минуты Стар всегда казалось, что она стоит на пороге чего-то удивительного, возбуждающего. Пульс ускорялся, сердце с силой билось о грудную клетку, все тело оказывалось захваченным томительным ожиданием…

– Я не хочу, чтобы сегодня что-то мешало работе. У нас куча дел. – Кэллам опустил руку и отошел на шаг. – Поэтому если что-то не так, скажи мне.

Работа. Ну, разумеется. Можно подумать, он заботится о своей секретарше. Как будто мистеру Картрайту есть до нее дело…

Мысленно обозвав себя последними словами за нелепую веру в то, что босса тянуло к ней так же, как ее к нему, Стар скрестила руки на груди:

– Мне не хватает физических упражнений, репетиций. Из-за этого я становлюсь нервной и раздражительной.

Кэллам испытующе посмотрел на нее, а затем указал на дверь, ведущую в коридор.

– Бальный зал в той стороне. Пользуйся, не стесняйся!

– Что, правда?

– Если это поможет тебе сконцентрироваться на работе – ради бога.

– Спасибо.

Она должна была прыгать до потолка от радости. Ей досталась хорошая работа с приличным заработком, замечательное бесплатное жилье, а теперь к этому богатству прилагается и место для танцев! Она сможет без особых проблем обрести былую форму, прежде чем начать обход местных танцевальных студий.

Жизнь явно налаживается.

Стар вихрем ворвалась в бальный зал.

Она должна была быть благодарна Кэлламу за то, что он щедро разрешил воспользоваться такой замечательной комнатой. Вместо этого девушка швырнула сумку и бутылку с водой в угол и включила резкую, быструю музыку на своем плеере, чтобы выплеснуть в танце хотя бы часть своей ярости.

Когда Стар еще была подростком, ей удавалось таким образом сбрасывать груз обид на родителей. Позже этот способ превосходно работал с Сержио. И если вдруг сейчас проверенный метод не поможет, она просто взорвется!

Может, дело в гормонах? Может, она бесится только потому, что Кэллам ухитряется притворяться, будто между ними ничего не было, а ей это искусство лицемерия пока недоступно? Или действительно нужно как следует поработать и сбросить накопившееся за неделю напряжение?

В уши полилась спокойная, неземная музыка, идеально подходящая для разминки.

Стар растягивала успевшие отвыкнуть от напряжения связки и мускулы на бедрах, икрах, ягодицах, наслаждаясь легкой болью, свидетельствующей о том, что с последнего занятия прошло слишком много времени.