В конце 1944 г. в КБ Опытного завода № 100 возникла идея разработки нового тяжёлого танка ИС-7 («Иосиф Сталин-7»). Герой Социалистического Труда Жорес Котин — конструктор танка, главный конструктор Кировского завода и заместитель наркома танковой промышленности В.А. Малышева, поддержки у наркома в этом вопросе не нашёл и обратился непосредственно к Л.П. Берии как к заместителю Председателя ГКО. Берия идею поддержал, и танк был быстро разработан. В боевых действиях он участия не принимал — в Великой Отечественной войне не участвовал даже тяжёлый танк ИС-3 — однако своё значение эта разработка для развития советского танкостроения имела. А обращение Котина к Берии через голову Малышева в немалой мере характеризует всех троих.

Черняховский Иван Данилович (1906–1945), генерал армии, дважды Герой Советского Союза. С 1942 г. командовал стрелковой дивизией, танковым корпусом, армией. С 1944 г. командующий 3-м Белорусским фронтом.

См. также примечание 1 к записи от 18 февраля 1945 г.

Две записи за одно число объясняются, надо полагать, следующим. Первая запись, судя по её содержанию, была сделана ночью со 2-го на 3-е декабря после возвращения Л.П. Берии с совещания в Кремле, закончившегося 3 декабря в 00 часов 45 минут, а вторая запись — вечером 3 декабря после заседания, закончившегося в 21 час 30 минут.

Совершенно секретное (Особая папка) развёрнутое Постановление ГКО № 7069сс «О неотложных мерах по обеспечению развёртывания работ, проводимых Лабораторией № 2 Академии наук СССР» датировано 3 декабря 1944 г. Последний, десятый, пункт этого Постановления гласил: «10. Возложить на т. Берия Л.П. наблюдение за развитием работ по урану».

Сталин Постановление не подписывал, а просто согласился с ним без поправок. Причина его отказа подписывать документ крылась, скорее всего, в том, что Сталин в то время не мог позволить себе даже минимально входить в суть атомных проблем, а не имея по какому-то вопросу внятного мнения, он со своим мнением на люди не выходил.

Фактически дальнейшая судьба работ по урану и вопрос о руководстве ими были предрешены уже 22 ноября 1944 г. Тогда в присутствии И.В. Курчатова на заседании Оперативного бюро ГКО под председательством Л.П. Берии был принят проект Постановления от 3 декабря 1944 г., и было решено внести его на утверждение Сталина.

Рясной Василий Степанович (1904–1995), в 1944 г. нарком внутренних дел Украинской ССР. Его политика на Украине чаще совпадала с линией Н.С. Хрущёва, чем с линией Л. Берии.

Имеется в виду, естественно, не вся Армия Крайова, а конкретно банда Рагнера.

См. примечание 2 к дневниковой записи от 3 декабря 1944 г.

См. примечание 1 к первой записи от 3 декабря 1944 г.

Надо понимать — Хрущёв закивал, Сталину было кивать не с чего.

Суть конфликта точно не ясна. Можно предполагать, что разногласия возникли из-за разной ширины колеи на российских (и затем советских) железных дорогах (1524 мм) и европейских железных дорогах (1435 мм). Вопрос о ширине колеи был не праздным. Если бы на занимаемой Красной Армией территории европейских государств мы восстанавливали европейскую колею, то потребовалась бы организация перевалочных пунктов (замена колёсных тележек вагонов), что крайне осложнило бы работу НКПС.

И.В. Ковалёв был назначен наркомом путей сообщения 20 декабря 1944 г. на совещании у Сталина с участием Л.М. Кагановича, А.А. Жданова, Г.М. Маленкова и Л.П. Берии. На том же совещании заместителем И.В. Ковалёва был назначен Б.П. Бещев (1903–1981), который сменил И.В. Ковалёва в 1948 г. на посту МПС и находился на нём до 1977 г.

Интересно, что схожие мысли высказывал один из героев Э. Хемингуэя, говоря, что мир вступает на десятилетия в полосу необъявленных войн, и он подписал договор на весь срок.

Л.П. Берия в 1919 г. окончил Бакинское механико-техническое училище по специальности техник-архитектор и получил настолько основательную профессиональную подготовку, что был, например, в состоянии сделать технический проект собственной дачи.

В автобиографии 1923 г. он писал: «…в 1920 г. с преобразованием технического училища в политехнический институт поступаю в последний. С этого момента регулярное обучение прекращается и занятия мои в институте продолжаются с перебоями до 1922 г. Однако за всё это время связи с институтом не теряю, и только в 1922 г. в связи с переводом меня Заккрайкомом РКП из Баку в Тифлис я прекращаю учение, числясь к этому времени студентом 3-го курса.

Так прерывается моё учение в Баку, начатое здесь в 1915 г. и с перерывами продолжавшееся до 1922 г.».

В бытность 1-м секретарём Закавказского краевого комитета ВКП(б) и одновременно 1-м секретарём ЦК Компартии Грузии, Л.П. Берия принял активное участие в разработке плана социалистической реконструкции Тбилиси и в самой реконструкции. Вряд ли будет преувеличением сказать, что Тбилиси стал красивейшим, прекрасно спланированным и гармонично сочетающим историческую и новую застройку городом во многом благодаря заботам и архитектурно-планировочному таланту Берии.

Автобиография 1923 г. была написана 24-летним Л.П. Берией в обоснование своей просьбы отпустить его на учёбу. Он, к тому времени заместитель председателя ЧК Грузии, член Тифлисского Совета, писал: «За время своей партийной и советской работы, особенно ворганах ЧК, я сильно отстал как в смысле общего развития, так равно не закончив свое специальное образование. Имея к этой отрасли знаний призвание, потратив много времени и сил, просил бы ЦК предоставить мне возможность отдать свой опыт и знания в этой области советскому строительству, а партии — использовать меня так, как она это найдет нужным».

Можно ли назвать человека, мыслящего таким образом, беспринципным карьеристом? Пожалуй, на это могут быть способными только заведомые негодяи и клеветники. Впрочем, нынешние продвинутые «демократы» и «реформаторы» только из них и состоят.