По данным журнала «Экономист», в современных условиях американцы стараются все меньше усилий затрачивать на работе и все больше занимаются своими делами. Но одновременно катастрофически уменьшается время, отводимое на социальные формы общения. Активное проникновение новой информационной техники в дома трудящихся позволяет усилиться этому процессу, отгородиться в «своих крепостях» от внешнего мира. После обезличенного труда на автоматизированном производстве работник теряет интерес к внешнему миру, его уже больше не привлекает ни театр, ни кино. Телевизор, а в ближайшей перспективе экран видеоигры будет занимать одно из основных мест в досуге.

Таким образом, широкая автоматизация административно-управленческого и конторского труда на капиталистических фирмах породила ряд противоречий между практикой организации труда в компьютеризованных офисах и общими тенденциями организации труда и рабочего времени. С одной стороны, она позволила использовать для «белых воротничков» те же потогонные системы, что были хорошо испытаны на промышленных рабочих. С другой стороны, низведение работника до уровня механизма, превращение его в придаток машины означало значительное недоиспользование социального потенциала, заложенного в нем, и ограничивало возможности применения многих рекомендаций классического буржуазного менеджмента. В последние 15—20 лет стало очевидным, что рекомендации теории, направленные на всемерное разделение и специализацию работ, имеют достаточно узкий диапазон применимости. Они объективно обусловлены непрерывным развитием специализации используемых в производстве машин и направлены на «жесткую» привязку работника к технологическому процессу.

Поэтому в последние годы наблюдался отказ от классических концепций рационализации труда и переход к использованию более гибких рекомендаций, основанных на теориях, в которых признается, что работник играет активную роль в процессе производства. Его отношение к выполняемой работе может как способствовать общему росту производительности и эффективности производства, так и оказывать отрицательное воздействие на этот процесс. Отсюда руководителями фирм был сделан вывод о необходимости поддержания определенного социально-психологического климата, развития у работников чувства гордости за свою работу, «свою» фирму.

Автоматизация в конторах 80-х годов имеет перед собой в основном те же целевые установки, что и автоматизация производства в 30-е годы, — повысить общую производительность труда за счет использования специализированных машин. Поэтому она также сопровождается рутинизацией, обеднением содержания и форм выполнения работы и как следствие — общим снижением удовлетворенности своим трудом у конторских служащих. И эти недостатки автоматизации вскоре появились.

Первым таким сигналом был замедленный рост производительности труда операторов автоматизированных центров обработки текстов по сравнению с расчетным и снижение качества печатной продукции, а также увеличение текучести кадров в них. Например, пионер разработки подобного оборудования — компания ИБМ в конце 60-х годов рекламировала свою продукцию, доказывая, что с ее помощью можно углубить разделение труда в офисах и за счет этого поднять производительность. Чтобы подать пример покупателям, ИБМ сама организовала в своей штаб-квартире большие центры обработки текстов. Однако скоро стало очевидным, что отрицательные последствия автоматизации конторского труда по промышленному образцу значительно сильнее получаемых преимуществ. ИБМ была вынуждена вернуться к традиционным схемам организации труда в своих конторах.

Основной причиной этого, как показывает анализ, является усиливающаяся степень отчуждения работников, одним из основных показателей чего служит степень неудовлетворенности трудом. Дальнейшее развитие автоматизации в офисах дало новые свидетельства углубляющегося отчуждения среди «белых воротничков». Поместив каждого из специалистов перед экраном собственного дисплея, компании лишили их личного общения между собой. В результате произошло разрушение социально-психологической среды, существовавшей до этого. Раньше выполнение творческого задания требовало коллективных действий, объединяло работников общими задачами, постоянными контактами. В новых компьютеризованных офисах они связаны друг с другом лишь через ЭВМ, что не заменяет личного общения. Для этого остается лишь короткое обеденное время.

Опыт большинства фирм показывает, что конторы более чувствительны к отрицательным последствиям автоматизации, нежели производственные подразделения. Это обусловлено тем, что сами трудовые операции в конторах менее формализованы и сильнее зависят от субъективных факторов.

Но наученные опытом автоматизации в производстве, специалисты по управлению были готовы к этому. Они предложили бизнесу набор методов, позволяющих уменьшить неудовлетворенность трудом. Среди них одно из центральных мест занимает переход к так называемым «гибким рабочим местам».

Компьютеризация в информационной сфере делает рабочее место менее зависимым от его местоположения. Поскольку все задания и отметки об их выполнении можно получить через систему телекоммуникаций на экране терминала, то неважно, где он будет установлен. Поэтому появляется возможность располагать его там, где это удобно компании или работнику. В этом и заключается сущность «гибкого рабочего места», эксперименты по внедрению которого получили в капиталистических странах широкое распространение в 80-е годы.

В апробировании этого новшества участвует ряд фирм разных стран. Лидерами выступают страховые и инвестиционные компании и банки. Только в США в начале 80-х годов осуществлялось 35 подобных программ. Они охватывали тысячи человек. По прогнозам «Всемирного общества будущего» уже к 1990 г. число работающих на автоматизированных рабочих местах на дому в США может достигнуть 15 млн человек, а к 2000 г. третья часть рабочей силы этой страны будет выполнять свои основные производственные функции в домашних условиях.