Иван Перелетный ждал.

С тяжелым вздохом барон Трэш поднес руку к животу и сделал себе харакири ультразвуковой пилой. Кровавые ошметки внутренностей вывалились наружу.

–  Никто не устоит перед Новой Демократией, - ничуть не удивившись, сказал Иван и подошел к барону. Губы Трэша шевелились - он что-то шептал. Чего-чего? - переспросил Иван и нагнулся.

–  Нет! - Выскочивший из-за угла герцог Джон Смит оттолкнул Ивана в сторону. И вовремя - умирающий барон извернулся и укусил герцога за ногу.

Сраженный герцог, упал как подкошенный. Пнув для верности мертвого барона, Иван присел над умирающим Джоном Смитом.

–  Его зубы были отравлены... ядом...
– прошептал герцог. Неблагородно...

–  Эх, ваше сиятельство...
– горько сказал Иван. - Ну что ж вы, аристократы, будто дети малые - чуть что, сразу помирать!

–  Зови меня просто... Джон Смит...
– прошептал герцог, испуская дух.

***

Жарким марсианским днем, когда яркое солнышко повисло в зените, все население города-музея провожало в последний путь герцога Джона Смита.

Даже вставшая на путь перевоспитания девочка-самурай Миосика проронила первую в своей жизни слезу.

–  Теперь вы нас покинете, гражданин комендант? - осторожно спросил профессор.

Но Иван Перелетный покачал головой:

–  Ну что вы, профессор, как можно? Музейное дело - основа основ Новой Демократии. Я к вам всерьез и надолго. А вот что я спрошу, профессор... неужели никого не заинтересовала моя странная фамилия?

–  Я думал... да, очень заинтересовала...
– признался профессор.

Иван Перелетный покачал головой:

–  А с фамилией моей связана таинственная и загадочная история... Но не настаивайте, еще не пришло время поведать ее миру.

И он бесхитростно улыбнулся, как и подобает настоящему герою, предчувствующему впереди еще много удивительных приключений.