— Гэри Сассек не был алкашом.

— Возможно, не был. Но Гэри Сассек уже работал в полиции во времена Джимми Спинкса, и Грегори мог узнать в нем приятеля отца. Может быть, они даже выпивали вместе. А то, что вы тоже в то время работали, сделало вас подходящей заменой самого отца — идеальным способом вернуться назад и изменить ход истории.

— Вы сказали ему застрелить меня! — не успокаивался Нардо, но, к облегчению Гурни, уверенности в его голосе поубавилось.

— Я сказал ему вас застрелить, потому что лучший способ остановить одержимого контролем убийцу, когда слово твое единственное оружие, — это заставить его усомниться, что именно он контролирует ситуацию. Часть фантазии о всемогуществе заключается в том, что именно он принимает все решения, что все зависит от него, а над ним ни у кого нет власти. Необходимо разрушить эту уверенность, обставив дело так, будто он делает именно то, чего вы от него хотите. Противостоять ему напрямую значит получить пулю. Молить о пощаде — тоже значит получить пулю. Но скажите ему, что это вы хотите, чтобы он поступил так, как собирался, — и происходит замыкание.

Нардо слушал так, будто старался найти в его повествовании слабые места.

— Вы говорили очень уж натурально. С такой ненавистью, будто и впрямь хотели, чтобы он меня прикончил.

— Если бы я звучал ненатурально, мы бы сейчас с вами не разговаривали.

Нардо сощурился:

— А как же насчет расстрела в Порт-Оторити?

— В каком смысле?

— Вы грохнули там какого-то бомжа, потому что он напоминал вашего пьющего папашу.

Гурни улыбнулся.

— Что здесь смешного?

— Две вещи. Во-первых, я никогда не работал в Порт-Оторити. Во-вторых, за двадцать пять лет в полиции я ни разу не стрелял из своего пистолета.

— То есть это все чушь собачья?

— Мой отец действительно пил, это… сложная тема. Он все равно что постоянно отсутствовал, даже когда был рядом. Но убийство какого-то случайного бедолаги не исправило бы ситуацию.

— Ну и какой был смысл гнать эту пургу?

— Смысл в том, что мы в результате имеем.

— Чего?..

— Господи, лейтенант, да я просто пытался отвлечь его и тянул время, чтобы вы успели что-нибудь сделать с помощью чертовой бутылки.

Нардо тупо уставился на него, будто информация перестала помещаться в его мозгу.

— А то, что мальчишку переехала машина, — тоже пурга?

— Нет. Это правда. Его звали Дэнни. — Голос Гурни стал хриплым.

— И водилу так и не поймали?

Гурни покачал головой.

— Никаких зацепок?

— Один очевидец сказал, что машина была красной «БМВ», что она весь вечер стояла напротив кабака, и когда из кабака к этой машине подошел хозяин, он был откровенно пьян.

Нардо задумался:

— И что, никто в баре не дал наводки?

— Его там никто не знал, он пришел впервые.

— Давно это было?

— Четырнадцать лет и восемь месяцев тому назад.

Они несколько минут помолчали, затем Гурни не спеша, тихим голосом продолжил:

— Я отвел его на детскую площадку в парке. По тротуару мимо шел голубь, и Дэнни пошел за ним. Я думал о своем, об убийстве, которое тогда расследовал. Голубь сошел с тротуара на дорогу, и Дэнни за ним погнался. Когда я понял, что происходит, было слишком поздно. Его сбили.

— У вас есть другие дети?

Гурни помедлил с ответом.

— С матерью Дэнни — нет.

Затем он закрыл глаза, и оба долгое время молчали. Нардо первым нарушил тишину:

— Значит, это Дермотт убил вашего приятеля, сомнений нет?

— Сомнений нет, — отозвался Гурни и поразился усталости, сквозившей в обоих голосах.

— И других он же?

— Похоже на то.

— Почему именно сейчас?

— В каком смысле?

— Зачем он так долго ждал?

— Ждал удобного момента, а может, вдохновения или прозрения. Я предполагаю, что он работал над какой-нибудь системой безопасности для большой базы данных медицинского страхования. И в какой-то момент решил написать программу, которая на основе этой базы создаст список людей, которые лечились от алкоголизма. Возможно, так все и началось. Думаю, открывшиеся возможности вскружили ему голову и он придумал схему — написать всему списку, чтобы вычислить тех, кому есть чего бояться. Эти люди выдали себя, отправив ему чек, и он принялся изводить их своими злобными виршами. В какой-то момент он забрал свою мать из центра, где за ней ухаживали после нападения.