В пещере в дождливую погоду было неимоверно сыро. Холод пронизывал до самых костей. Откуда-то сверху по причудливым сталактитам, покрытым густым слоем мха, беспрерывно и методично, словно в камере пыток, капала вниз вода. По ночам приходилось по очереди поддерживать костер, чтобы не замерзнуть. Обитатели пещеры любили сидеть перед сном вокруг костра и слушать рассказы своего руководителя и старшего товарища, немало повидавшего на своем веку. Хо Ши Мин рассказывал о своих поездках в Советский Союз, о том, как он не успел встретиться с Лениным, о том, каких успехов достигла родина первой социалистической революции. Он умел так рассказывать, что перед их глазами отчетливо вставали пейзажи России, ее грандиозные стройки. От него они узнали о мужестве советских людей — покорителей Севера, о подвиге советских летчиков, совершивших перелет через Северный полюс в Америку.

Дни и месяцы, проведенные в Пакбо, запомнились Нгуен Ай Куоку и его соратникам как нескончаемый радостный праздник, окрашенный яркими красками ожидания великих перемен. Они были непосредственными участниками революционного творчества, у них на глазах и благодаря им рождались новая жизнь, принципиально новые люди и взаимоотношения между ними. Если Вьетнам еще продолжал жить под пятой колонизаторов, то здесь, в деревне Пакбо и ее окрестностях, революция уже фактически победила, новый, демократический строй уже становился явью.

Никогда еще Нгуен Ай Куок не работал с таким жаром души. Он словно бы помолодел на два-три десятка лет. Он писал, переводил, встречался с партийцами, курьерами, местными жителями, лично вникал во все повседневные дела. Каждое утро он опрашивал окружающих, кто чем занят. У кого не было дела, он тотчас же находил его, вплоть до таких, казалось некоторым, мелочей, как шитье обуви и починка одежды. Все, кто работал с ним в те дни, единодушно отмечают его талант руководителя и организатора, ярко проявившийся с первых часов пребывания на родной земле, такие присущие ему замечательные качества, как полная самоотдача делу, максимальная ответственность за его выполнение, оперативность и деловитость, простота в общении с товарищами по партии и в то же время требовательность к ним, тесный контакт с местными жителями и целенаправленная политическая работа с ними. Одним словом, Нгуен Ай Куоку была в полной мере присуща совокупность всех тех качеств партийного руководителя, которые мы сегодня называем ленинским стилем работы.

Стремительно нараставший грозный вал драматических перемен в развитии политической ситуации внутри Вьетнама и вокруг него ставил перед КПИК новые серьезные задачи. После капитуляции Франции в Индокитае пришли к власти фашиствующие элементы — сторонники марионеточного режима Виши. Однако еще более серьезная угроза нависла над Индокитаем с севера. К маю 1940 года милитаристская Япония оккупировала Южный Китай и вышла к границам Вьетнама. Поскольку Франции как великой державы больше не существовало, японские милитаристы стали добиваться подчинения вишистских колониальных властей своей агрессивной политике. В августе 1940 года было подписано политическое соглашение между Виши и Токио, на основании которого вишисты признали «преимущественные позиции» Страны восходящего солнца на Дальнем Востоке и предоставили ей военные льготы в Индокитае.

Не удовлетворившись этим, японцы в сентябре 1940 года начали прямую вооруженную интервенцию: захватили ряд вьетнамских городов близ китайско-вьетнамской границы и высадили морской десант в Хайфоне. В последующий период японские милитаристы, пользуясь слабостью вишистских властей, делавших одну уступку за другой, продолжали «мирную экспансию» в Индокитае. К концу 1941 года, когда Япония, напав на Пирл-Харбор, развязала войну на Тихом океане, весь Индокитай был уже оккупирован ее войсками и превращен в военный плацдарм для агрессивных действий против других стран Юго-Восточной Азии. Установив контроль над Индокитаем, японские оккупанты сохранили французский колониальный аппарат, который формально «делил власть» с ними. Вьетнамский народ оказался, таким образом, сразу под двойным гнетом — японского милитаризма и французского колониализма.

В ответ на агрессию Японии и соглашательство вишистов во Вьетнаме одно за другим вспыхивают вооруженные восстания патриотов. Особенно серьезные последствия имело восстание в Намки (Южный Вьетнам), начавшееся 23 ноября 1940 года.

Условия для развертывания массового вооруженного выступления в тот момент не были благоприятными, поэтому VII пленум ЦК КПИК, состоявшийся в конце октября 1940 года в северной части Вьетнама, не одобрил решение партийной организации Намки о переходе к восстанию, считая его несвоевременным и не отвечающим объективной обстановке в стране. Пленум ориентировал партию на сохранение и укрепление сил революции, создание и расширение партизанских баз, на подготовку к восстанию в масштабах всей страны.

Однако решение пленума не дошло до руководства партийной организации Намки. Ее представитель, участвовавший в работе пленума, сразу же по возвращении в Сайгон был арестован. Одновременно французской охранке незадолго до восстания удалось захватить документы, раскрывавшие сроки его начала. Были арестованы многие руководители. Революционно настроенных вьетнамских солдат накануне выступления разоружили и заперли в казармах. Несмотря на это, восстание началось в запланированные сроки. И хотя восставшие добились поначалу крупных успехов — в некоторых районах возникли органы народной власти, просуществовавшие почти два месяца, — оно было довольно скоро подавлено, причем с жестокостью, превосходившей даже самые страшные дни террора 1930–1931 годов. Более ста человек были казнены, в их числе видные деятели вьетнамского коммунистического движения.

Среди жертв террора оказались и самые близкие соратники и воспитанники Нгуен Ай Куока — секретарь ЦК КПИК Ле Хонг Фонг и секретарь Сайгонского комитета партии Минь Кхай, «Красный ветер» — Ле Хонг Фонг был схвачен охранкой еще в 1938 году: вмешалась черная рука предателя. Но полиции не удалось найти достаточно улик против умелого конспиратора, каким был Ле Хонг Фонг, чтобы отправить его на гильотину. «Опасный преступник» был брошен в тюрьму но обвинению в ношении поддельного удостоверения. Палачи ждали случая, чтобы расправиться с революционером. И такой случай, казалось, представился — в самый разгар подготовки восстания в Намки в полицейский капкан угодила Минь Кхай. В сайгонском централе произошла последняя встреча молодых супругов, которая называлась очной ставкой.