Том 4. Пьесы 1865-1867
В четвёртый том собрания сочинений А.Н. Островского вошли пьесы 1865–1867 годов, такие, как «На бойком месте», «Воевода (Сон на Волге)» и другие произведения.
Воевода (Сон на Волге)
1-я редакция *
Пролог
ЛИЦА:
Нечай Григорьевич Шалыгин, воевода.
Облезлов, подьячий, товарищ воеводы.
Семен Бастрюков, богатый дворянин, бывший губной староста.
Степан Бастрюков, его сын.
Неустройко, ключник воеводы.
Бессудный, шут воеводы.
Неждан, земский староста.
Роман Дубровин, беглый посадский.
Влас Дюжой, богатый посадский.
Настасья, жена его.
Смирной и Дружина, посадские из лучших людей.
Несмеянов, старик.
Брусенин, Цаплин, Тыра, посадские из средних людей.
Баим, стрелецкий сотник.
Гришка Жилка, отставной подьячий.
Резвый, слуга Бастрюкова.
Бирюч.
Дворяне, дети боярские, посадские, стрельцы, служилые люди, воеводские слуги и всякий народ. Слуги Бастрюкова.
Площадь в городе. Налево ворота воеводского двора, несколько узких домов, в углу проезд в городские ворота, на заднем плане гостиный двор с лавками; за ним городская стена, которая постепенно понижается к правому углу. Через стену видна Волга и ее берег, направо, на первом плане, приказная изба, под ней лавки, далее, на небольшом возвышении, низкая каменная ограда и ворота с тремя каменными ступенями; далее спуск и видны крыши домов.
Действие происходит в большом городе на Волге, в половине XVII столетия.
Несмеянов, Брусенин, Цаплин и Тыра стоят против воеводских ворот. Посадские и народ в глубине. Выходят из ворот с посада: земский староста, Смирной и Дружина и становятся у приказной избы, ближе к авансцене; все им кланяются. Из приказной избы выходит бирюч, надевает шапку на длинную палку и поднимает ее вверх; ребятишки окружают его и смотрят ему в глаза, разиня рот.
Голоса
Бирюч идет, бирюч! Снимайте шапки!Бирюч
Слушайте-послушайте, государевы люди, старшие и меньшие и всякого чина люд, от мала и до велика! По великого государи наказу, ведомо вам буди, чтобы вы посадские и уездных всяких чинов люди и сотские, и пятидесятские, и десятские разбойников и татей и смертных убойцев и ведунов и всяких воровских людей у себя не таили и не держали и, имая их, приводили к воеводе. А буде ж вы, посадские и уездных всяких чинов люди и сотские, и пятидесятские, и десятские, забыв страх Божий и не помня душ своих, учнете разбойников и татей и убойцев и ведунов и всяких воровских людей у себя держать и таить и понаровки им чинить; а после того те воры и ведуны в сыску будут мимо вас, и учнут на вас говорить, что вы их знали и воровство за ними ведали, и ведая то их воровство, таили и их укрывали и про них не объявливали, и тем людям, кто таких воров учнет укрывать и у себя держать и воровство их таить, от великого государя быть в смертной казни, безо всякого милосердия, а дворы и животы взяты будут на великого государя бесповоротно и разданы в исцовы иски. ( Идет к посаду, дети за ним.)
Тыра
Проваливай подале, мы слыхали!Брусенин
Не первый раз, не новая новинка!Цаплин
Мы думали, что свежи, ан всё те же.Земский староста
Разбойников и татей и убойцев В посаде нет, разбойничья приезду Не держим мы; так нипочто и кликать.Смирной
Да кличь не кличь, немного проку будет, Коль не ловить. По селам, по деревням Разбойники и днем и ночью грабят, По пустошам становятся станами, Имать бы их!Дружина
Твоими бы устами Да меду пить! А кто имать-то будет? Стрельцов у нас, людей служилых мало, Шалыгину и на посаде дела Довольно есть.Староста
Ему бы и искать-то.Смирной
Не до воров ему, поминки любит… И сысканных-то в люди распускает, Берет на них и сто рублев, и больше.Дружина
А я скажу, что воевода сыщик Лихой у нас. Он девок на посаде Да по клетям добро как раз разыщет, Не утаишь.Смирной
Потянет, так без сыску И сам отдашь, пустил бы только душу Покаяться. Терпенья нам не стало! Чему не быть, а надоть челобитье Царю писать.