— Поздравляю вас, сеньор Белшиор, — ответила Малвина.

— Поздравляете?.. Но с чем же?

— Я скажу вам. Знайте, что Изаура будет свободна и… догадываетесь…

— И, конечно, она уедет… О! Какое несчастье!

— Ах, боже мой, вы плохой провидец. Изаура согласна стать вашей женой.

— Что вы говорите, госпожа!.. Простите, я не могу поверить. Вы, сеньора, смеетесь надо мной.

— Я говорю правду, она здесь и может подтвердить мои слова. Готовьтесь, сеньор Белшиор, и чем скорее, тем лучше, потому что свадьба состоится завтра, здесь же в доме.

— О! Моя госпожа! Неземное блаженство! — воскликнул Белшиор, бросаясь к ногам Малвины и пытаясь поцеловать их, — позвольте мне целовать ваши ноги…

— Поднимитесь, сеньор Белшиор. Вы должны благодарить не меня, а Изауру.

Белшиор поднялся и сейчас же упал к ногам Изауры.

— О, принцесса моего сердца! — вскричал он, припадая к ногам бедной рабыни, которая настолько ослабела в темнице, что чуть не упала от этого пылкого и восторженного порыва. Непосвященный в трагическую суть этого жестокого, мучительного и низкого фарса, не смог бы удержаться от смеха, наблюдая эту сцену.

— Изаура! Ты не смотришь на меня? Здесь, у ног твоих, твой счастливый пленник Белшиор!.. Посмотри на своего обожателя, который сегодня стал богаче принца… Дай мне твою руку, позволь мне покрыть ее поцелуями…

— Бог мой! В каком омерзительном фарсе заставляют меня участвовать! — тихо прошептала Изаура и отвернулась, не отнимая руки, к которой Белшиор припал губами, в экстазе разрыдавшись, как ребенок.

— Посмотри, какой дурак, — сказал Андрэ, обращаясь к Розе, наблюдавшей эту трагикомическую сцену. — Вот теперь попробуй сказать мне, что этот мед не для осла!

— Я бы согласилась, чтобы меня выдали замуж за крокодила.

— У нашего молодого господина дьявольские намерения! Кто бы мог придумать такое: выдать русалку за осьминога!

— Завистник! Ты бы хотел быть осьминогом, поэтому-то и воротишь нос… Неплохо придумано! Теперь только не хватает, чтобы хозяин отдал тебя в приданое Изауре.

— Я бы не прочь! Спорю, что Изаура выходит замуж не по своей воле! А потом бы мы договорились… Уж я бы продел осьминога в игольное ушко.

— Уймись, дурак! Думаешь, Изаура обращает на тебя внимание?

— Не важничай, моя Роза. Теперь у меня выбора нет, придется довольствоваться тобой. В конце концов, ты тоже не дурна, а… все, что попадает в невод — рыбка.

— Это низость! Сдержи свое разочарование, иди утешься с кем угодно, но только не со мной.

— Леонсио, — спросила Малвина на следующий день поутру, — ты все подготовил, чтобы устроить эту свадьбу сегодня же?

— Кажется, ты задаешь мне этот вопрос уже в сотый раз, Малвина, — ответил Леонсио, улыбаясь. — Итак, я в сотый раз тебе отвечу, что со своей стороны я сделал все необходимое. Еще вчера я послал раба в Кампус, скоро прибудет сюда нотариус, чтобы со всей скрупулезностью составить законный документ об освобождении Изауры, и священник, чтобы совершить торжественный обряд бракосочетания. Как видишь, я ничего не забыл. Надеюсь, они не опоздают, а ты, Малвина, распорядись, чтобы убрали часовню подобающим образом для венчания, которого ты, кажется, желаешь с большим пылом, — прибавил он с усмешкой, — чем когда-то своего собственного.

Малвина вышла из гостиной, оставив Леонсио в компании еще не известного нам лица по имени Жорже, тоже находившегося там. Сказать, что это был бездельник, значило ничего не сказать о нем.

Этот род людей имеет много разновидностей, а каждая особь — свой особенный цвет и форму. Этот был видным мужчиной, остроумным, услужливым, чрезвычайно учтивым и приветливым, то есть обладал всеми непременными качествами настоящего паразита. Жорже не жил соком и тенью одного дерева, он прыгал с одного на другое, и, таким образом, путешествовал на большие расстояния. Это было великолепно рассчитано, и давало ему возможность вести разнообразный и веселый образ жизни, одновременно делая его общество менее докучливым и утомительным для его многочисленных друзей. Он водил знакомство и поддерживал приятельские отношения со всеми плантаторами по берегам Параибы от Сан Жоан да Барра до Сан Фиделис. Если верить его словам, он всегда имел множество хлопот и устраивал тысячи важных дел, но в любую минуту был готов оставить их ради приглашения кого-нибудь из своих друзей провести недельку-другую в его компании.

Поселившись на фазенде Леонсио после его разрыва с Малвиной, Жорже служил прекрасным утешением хозяину в его одиночестве. Он составлял ему компанию не только за столом, в игре и на охоте, но и развлекал его, рассказывая забавные и скандальные анекдоты, одобрял его безумства и сумасбродные выходки, льстил его извращенным пристрастиям, тоща как Леонсио, считавший его своим искренним другом, сделал гостя поверенным своих тайн и сообщал ему самые затаенные мысли, коварные планы и самые деликатные семейные тайны.