— О! — догадливо выдохнула ученица, мгновенно осмелившись поднять на Огнезора расширившиеся в изумлении глаза. — Вот, значит, что это… почему ты… горишь!

Куда только подевался злой, настороженный волчонок! Теперь девчонка благоговейно сияла, будто узрев божественное откровение. И пялилась, пялилась, пялилась! Даже не смотря на явную боль в ее покрасневших, слезящихся глазах!..

Маленькая ненормальная!

Неудивительно, что другие ученики так к ней относятся!

— Да хватит уже! — в сердцах ударил по столу Огнезор.

Мила будто из транса вышла, поспешно отведя взгляд.

— Говорил же, ненавижу эту суеверную ерунду!

— Прости, — обреченно поникла девочка. — Ты теперь… убьешь меня?

— Что-о? — разговор становился настолько нелепым, что мастер чуть не рассмеялся. — Убить тебя? Извини, милая, но мои услуги в этой области стоят слишком дорого! Тебе уж точно не по карману! Так что, если жить надоело, поищи себе более… хм… доступный способ самоубийства.

— Да что ты вообще знаешь о желании умереть! — вдруг зло выкрикнула она.

И теперь уже Огнезор опустил глаза.

— Больше, чем ты думаешь, — обронил тихо.

Он и сам не понимал, что на него нашло. Откуда такая откровенность? Ведь даже Славе никогда не говорил…

Но сейчас почему-то закатал залитый вином рукав, обнажая запястье, демонстрируя сумасшедшей ученице длинный белый шрам, рассекающий его вдоль вены.

Девочка пораженно уставилась на тонкую светлую линию.

— Я думала, после исцеления шрамов не остается, — только и смогла хрипло выдавить она.

— О, этот мне специально оставили! — со значением усмехнулся мастер. — На память и в назидание. Чтобы знал, что в Гильдии даже умереть нельзя без позволения… Вернись к реальности, Мила! В этой жизни нет места божественным чудесам — только собственной силе и упрямству…

Он встал из-за стола, желая прекратить этот безумный разговор.

— Мне пора, — бросил сухо вместо прощания.

— Мастер! — вдруг подскочила девочка с какой-то отчаянной решимостью на угловатом лице.

— Ну что еще?

— Возьми меня к себе! У тебя же нет личного ученика, я знаю!

— Что за чушь! — фыркнул Огнезор. — Мила, я ничего не знаю об исцелении! И вряд ли у тебя есть хоть шанс продвинуться в мастерстве Сражения, Слова или Разума! Ну чему я могу научить тебя?

Ее решительность погасла, уступив место глухой безучастности.

— Да, конечно…

Неожиданно это встревожило юношу.

— У тебя неприятности с мастером Темнословом? — напрямик спросил он.

Ученица напряженно подобралась, сверкнула глазами, вновь живо напомнив сердитого звереныша.

— Наставник, кажется, хочет убить меня, — с деланным равнодушием сказала она.

— То есть, больше чем всех остальных? — уточнил Огнезор, не удержавшись от иронии. — Даже несмотря на уникальную силу твоего Дара?

Мила насупилась, понимая, что ей не верят.

— Он боится, мастер! — бросила она с вызовом. — Недавно я предсказала ему скорую смерть…

— Очень прискорбно… — сострадательно поглядывая на ученицу, покачал головой юноша. — Прискорбно, что ты сама веришь в подобную ерунду! Впрочем, зная мастера Темнослова, допускаю, что он достаточно ненормален, чтобы поверить тоже…

На лице у Милы впервые за их разговор появилось ехидное подобие улыбки.

— Ладно, — сдался Огнезор. — Я поговорю о тебе кое с кем.

— С кем? — тут же осмелела девочка.

— Я бы сказал, что это пока не твое дело, но так уж и быть… Высокого мастера Веру знаешь?

— Мастер Боли и Разума?

— У нее редчайший двойной Дар, способность воздействовать на тело и душу. И уж поверь, в исцелении она куда лучше Темнослова!

— Но, говорят, она давно не берет учеников, — в голосе Милы пробилось сомнение.

— Не берет кого попало. Но ей всегда интересны… необычные случаи.

Юноша не стал уточнять, что для Веры одинаково «необычны» и выдающиеся способности, и какой-нибудь особый вид… сумасшествия. Мила сама, похоже, догадалась. Может она и ненормальная, но вовсе не дура. Впрочем, чего в ней больше — таланта или безумия — Огнезор не стал бы ручаться.

Удары гонга неожиданно прервали их странный разговор, возвещая о начале нового часа, напоминая о множестве дел и полном отсутствии времени.