— Значит, опять у меня испытательный полигон решила устроить? — Света уже не могла сдерживаться от смеха.

— Не вижу ничего смешного, — в очередной раз надулась Даша. — Я всего лишь соблюдаю традиции. Ну Светик, ну, пожалуйста, — опять принялась канючить она. — Что тебе стоит! Сама посуди. Сколько я еще буду в кондиции? От силы лет пять. А потом состарюсь, и меня никто-никто не захочет.

— Деликатная ты какая, сил нет. Мы, между прочим, ровесницы.

— А о чем я тебе постоянно твержу! — не смутилась подруга. — Выходи замуж.

— Какой смысл, — Света вздохнула, — если даже ты любовника заводишь.

— Хватила! Это же разные вещи. Семья есть семья. А любовник… — Она на мгновение задумалась. — А любовник для душевного тонуса. Ну, Све-етик, ты согласна?

— Черт с тобой. Устраивай свою дегустацию. Очень надеюсь, что он тебе не понравится.

— Почему? — явно не поняла Даша.

— Потому что мне не нравится сама ситуация. Не хочу участвовать в обмане Славки.

— Ты его не жалей. Он тоже, между прочим, не святой.

— Неужели у него кто-то появился?

— Появился, не появился. Тебе нужны подробности?

— Нет уж, уволь, — решительно отказалась Света. — И вообще, предпочла бы видеть в вас двоих любящую семейную пару.

— В этой жизни, увы, ничто не вечно, — хмуро бросила Даша. — Зато есть Давид, — глаза ее опять заблестели. — Ах, ты бы только его видела! Ну, дашь мне ключики или нет?

— Бери, — окончательно сдалась Светлана.

Ей не повезло. Додик оказался, по выражению Дашки, божественным любовником, о чем Светлана была оповещена в совершенно ненужных ей подробностях.

— И о чем я раньше думала? Чего понапрасну себя блюла? — захлебываясь, говорила подруга. — Давно надо было любовника завести.

— Ни стыда у тебя, ни совести, — пыталась хоть немного привести ее в чувство Светлана.

— Нет, ты и впрямь стареешь. Еще мораль мне прочти о супружеской верности.

— Не делай из меня монстра. Мораль тут ни при чем, и читать ее я тебе не собираюсь.

— Да уж кто бы читал! Сама на всю страну прогремела!

— Вот я и призываю тебя поучиться на моих ошибках.

— Светуль, ну говорю же тебе: бабий век короток. Пройдет, а мне и вспомнить нечего. У тебя хоть газеты остались на память. А у меня? Один Славка, и только.

— А до Славки? — решила ради справедливости напомнить Света.

— Ну, это вообще детство, — отмахнулась Даша. — Несерьезно. А Додик…

— Дашка, остановись! Я чего боюсь: ты ведь сейчас в таком раже. Вдруг Славка поймет. Тогда ни тебе, ни мне не поздоровится.

Подруга неожиданно посерьезнела:

— Если честно, ты права. Сама все время об этом думаю. Но Додик такой сладенький мальчик! Я еще совсем немножечко с ним покручу, а потом брошу.

— Бросай скорее, мой тебе совет.

— Я постараюсь. Обещаю: не позже, чем к концу месяца. Я вообще-то сама волнуюсь. Что-то он чересчур стал ко мне привыкать. Представляешь, даже замуж зовет. Во, дурачок.

— Еще лучше! — ужаснулась Света. — Совсем задурила голову бедному мальчику.

— Да ладно. У него еще вся жизнь впереди.

Две недели спустя Даша позвонила Светлане на работу.

— Скорей приезжай. Беда.

— Славка застукал? — охнула Света.

— Хуже.

— Что может быть хуже?

— Не по телефону! Приезжай как можно быстрее.

— Не могу. Работы полно. И люди должны прийти.

— Вопрос жизни и смерти, — прохрипела подруга. — В прямом смысле.

Света похолодела.

— Ты что, его…

— Нет. Но приезжай скорее.

Кое-как отпросившись, Светлана помчалась домой. На звонок никто не открыл. Трясущимися руками откопав в сумочке ключи, Света отомкнула замок и влетела в квартиру.

— Дашка, где ты?

В ответ послышался стон. Она понеслась в спальню. На кровати, зажимая окровавленной простыней бок, лежала Даша.

— Додик меня убил, — слабым голосом изрекла она. — Теперь Славка меня точно бросит.

— Кто тебя убил? — с трудом отдирая ее руку, чтобы осмотреть рану, спросила Света.

— Додик, Додик. Я сказала ему, что мы расстаемся, — зарыдала Даша. — А он как взбесился: «Раз не моя, то ничья!» Побежал на кухню, схватил твой нож, пырнул им меня, увидел кровь, испугался и сбежал.

— Сейчас «скорую» вызову, — Света изо всех сил пыталась сохранить хладнокровие.

— С ума сошла! Ведь тогда все выплывает! Нет, лучше я тут умру!