С кем дрался первый консул? Уж не перебил ли он всех сенаторов за прежние грехи?..

Комнинус и Марк, терпеливо ждавшие Кая, устремились к нему. Всегда осторожный и предусмотрительный Марк подумал, что не зря взял два десятка солдат из своего легиона.

Предосторожность оказалась не лишней. Кая уже окружили гвардейцы Сената.

— Держите его! — кричал, брызжа слюной, Марий, — Преступник, да как ты посмел…. — первый консул задыхался от злости. — Готовься к смерти Басс, тебе не долго осталось носить голову на плечах!

— Я предотвратил, самую страшную ошибку в истории Мельина. Не дал свершиться величайшему позору, предательству народа. Я, Кай Клавдий Басс, исполнил свой долг перед Мельином. Совесть моя чиста! — громко, во весь голос, так чтобы слышала вся замершая площадь, обратился консул к народу.

— Отпусти его Марий, прошу по-хорошему, отпусти без драки. Нельзя хватать консула Мельина лишь за то, что он убил мерзкую нелюдь! — голос Комнинуса не предвещал Марию ничего хорошего, руки волшебника окружало светлое сияние, предвестник чего-то смертоносного и разрушительного.

— Басс нарушил законы!

— Он выполнил свой долг! А ты наоборот, хотел продать Мельин Дану! — Комнинус намеренно солгал, выдвинув нелепое но громкое обвинение. Толпа на площади немедленно отреагировала, первого консула, крупнейшего ростовщика и торговца не слишком любили, в отличие от полководца, «Отца Солдат» Басса. Послышались гневные крики: «Долой Мария! Верни наши деньги кровосос! На виселицу предателя!».

Опасаясь народных волнений, бунта, Марий уступил. Кая увезли в его особняк, охраняемый двумя сотнями солдат из легиона, подчиненного Марку Бассу.

— Завтра рано утром, на рассвете, я покину Мельин. Марк, ты передашь Сенату мои консульские регалии. Я должен вернуться к Селантэ и Келебдилу. — давал последние наставления Кай.

— Успокойся Кай, не совершай самую большую в твоей жизни глупость, ты не горячий юнец, — обратился к нему Комнинус, — Ты сделал свой выбор сегодня в Сенате. Возвращаться к Дану — верная смерть. Ты знал, на что шёл, когда сорвал подписание мирного договора, жертвуя женой и сыном. Сейчас твой долг отомстить за них, Мельину нужен твой талант полководца. Разгроми Дану!

— Нет, Комнинус, я вернусь к Селантэ, я дал слово, слово Кая Клавдия Басса. Она ждёт, что нарушу клятву, наверняка подстраховалась…. Дану считают нас Людей — животными, но они увидят, что мы держим слово. Но это не главное. Я должен вернуться, чтобы увидеть жену, сына, моих пленных солдат. Тех, кого не могу бросить. Тех, кто умрут за мои слова. Принять смерть вместе с ними…. — голос консула сорвался, он замолчал, ища нужные слова. Я ни чего не бежал, даже от смерти. Я уже мёртв, после речи в Сенате… Это мой путь. А Мельин, зря я боролся за него, если он не может обойтись без одного человека….

— Кай, брат…

— Всё хорошо Марк. Это мой выбор. Сдержи эмоции. Ты теперь старший в роду Бассов. Сделай то, что мне не удалось, разбей Дану. Помнишь клятву «Не Мельин для нас, а мы для Мельина». — грустно улыбнулся Кай. — Спасибо за всё и ты брат, и ты друг. — обратился он к обоим присутствующим. — Давайте простимся здесь и сейчас. Я не хочу омрачать завтрашнее утро болью расставания!

— Я дам тебе эскорт. Он доведёт тебя до места…

— Нет, Марк. Нечего попусту жертвовать легионерами. У меня есть эскорт, которому неопасны Дану. Он вернется к тебе…

В лагере союзников волнение. Все воины, находящиеся в лагере, и свободные от караулов спешат к огромному дубу, под которым расположились шатры командующих. В буферных землях, между Хумансами и Дану росли только сорные деревья, зачем тратить силы, растить Истинные, если завтра их могут срубить эти мерзкие двуногие животные.

Одиннадцать усталых грязных воинов под конвоем Дану идут к шатрам. Нет, усталым от семнадцати дневного путешествия выглядит только один из них — Хуманс. Он в отличие от железных несгибаемых Вольных и не скрывает это.

— Я вернулся, Селантэ! — Кай останавливается в трёх шагах от видящей. Одно неверное движение, и он мёртв.

— Зачем ты вернулся, глупый Хуманс, на что надеешься ничтожное животное?! Ты обманул нас, убил посла Гириена. Не надейся, что смерть твоя будет быстрой!