Казалось, эта мощная политическая организация защитит без труда свою самостоятельность от большевизма. Я предполагал, что при помощи казачества мы спокойно создадим новые прочные войска, необходимые для восстановления в Москве порядка и для усиления фронта. Я рассматривал Дон как базу для действий против большевиков, зная, однако, что казаки сами не желали идти вперед для выполнения широкой государственной задачи водворения порядка в России.

Но я верил в то, что собственное свое состояние и свою территорию казаки защищать будут и тем обеспечат безопасность формирования и время обеспечения новых войсковых частей, но я ошибся.

Казачьи полки, возвращающиеся с фронта, находятся в полном нравственном разложении. Идеи большевизма нашли приверженцев среди широких масс казаков. Они не желают сражаться даже для защиты собственной территории, ради спасения собственного достояния. Они глубоко убеждены, что большевизм направлен только против богатых классов, буржуазии и интеллигенции, а не против области, где сохранился порядок, где есть хлеб, уголь, железо, нефть.

Уже 26 ноября 1917 года мы принуждены были бросить в бой под Ростовом своих 400 человек, а с 12 января этого года мы бросили в бой все, что было подготовлено. Ведем мы эти бои с упорством до настоящей минуты, так как казаки не хотят сражаться. Вся тяжесть защиты Донской области, выполнение главнейших задач, легли на плечи слабых числом добровольческих войск, и поэтому мы потеряли возможность развить формирование и вести боевую подготовку. Мы не можем получить материального снаряжения и патронов, так как все наши сообщения с Румынским и Юго-Западным фронтами отрезаны сильными по числу большевистскими отрядами. Мы могли бы уйти на Кубань. Но и Кубанское войско выдерживает против большевиков только при помощи добровольческих частей, так как и Кубанские казаки нравственно разложились. Простой взгляд на карту подскажет, что Кубань не может служить выгодной базой для будущих действий. С уходом туда мы надолго отсрочим начало решительной борьбы с большевиками для восстановления порядка на территории государства. Вот почему, изнывая в неравной борьбе за Дон, мы не отказываемся от борьбы. Но силы не равны и без помощи мы будем вынуждены покинуть важную в политическом и стратегическом отношении территории Дона, к общему для России и союзников несчастию. Предвидя этот исход, я давно, но безнадежно добивался согласия направить на Дон если не всего Чехо-Словацкого корпуса, то хотя бы одной дивизии. Этого было бы достаточно, чтобы вести борьбу и производить дальнейшее формирование добровольческой армии. Но, к сожалению, корпус бесполезно и без всякого дела находится в районе Киева и Полтавы, и мы теряем территорию Дона. Сосредоточение одной сильной дивизии в районе Екатеринослав — Александровск — Синельниково, уже оказало бы нам косвенную помощь, хотя бы в виде далекой угрозы тылу большевистских войск. Обеспечение указанного района достигалось бы в нем трех батальонов, остальные силы дивизии следовало бы направить в район Ни-китовки — Дебальцево — Макеевка.

Это решило бы вопрос, и Донская область была бы освобождена от напора в наиболее опасном направлении с Запада, мы могли бы нанести мощный удар большевизму в других направлениях и окончить местную борьбу в нашу пользу. Весь корпус сразу поставил бы на очередь решение широкой задачи.

Зная ваше влияние на генерала Макса и вообще на чехов, я обращаюсь к вам с просьбой принять изложенное мною решение. Быть может, еще не поздно.

Через несколько дней вопрос может решиться бесповоротно не в пользу Дона и русских интересов вообще. Уход добровольческих частей из Донской области ухудшит общее положение и уменьшит шансы победы в борьбе с большевиками. Если вы признаете справедливость моих соображений и необходимость принятия решения, то я просил бы сообщить условной телеграммой полковнику Гюше, дабы знать время, когда начата перевозка войск. Я не говорю уже о том, что занятие чехами указанных районов сразу обеспечит подвоз угля для Румынского фронта и оттуда к нам материальной части и патронов.

Прошу принять уверение в моем глубоком уважении к вам и преданности.

Генерал М. Алексеев».

Большевики понимали, войну необходимо было прекратить, но не жертвуя независимостью России от западных государств.

Посылая на переговоры с германцами делегацию, Ленин договорился с ее руководителем Троцким о подписании мирного договора на германских условиях, несмотря на всю их тяжесть. Тем не менее, Троцкий, находясь в Брест-Литовске, изменил тактику ведения переговоров. Исходя из логики, нужно было либо подписывать мирный договор на германских условиях и вывести страну из военного состояния, либо не подписывать и продолжать войну. То, что сделал Троцкий, до сих пор представляет историческую загадку. Из двух логически возможных вариантов он сконструировал третий.

Заявление, которое сделала русская делегация по результатам переговоров в Брест-Литовске:

«Именем Совета народных комиссаров правительство Российской Федеративной республики настоящим доводит до сведения правительств и народов воюющих сторон, союзных и нейтральных стран, что, отказываясь от подписания аннексистского договора, Россия объявляет со своей стороны состояние войны с Германией, Австро-Венгрией, Турцией и Болгарией прекращенным. Российским войскам отдается приказ о полной демобилизации по всем линиям фронта.

Председатель Российской мирной делегации, народный комиссар Троцкий.

Члены делегации Биценко, Карелин, Иоффе, Покровский.

Председатель Всеукраинского Ц.И.К. Медведев. Народный секретарь по военным делам Украинской республики Шахрай.

Секретарь делегации Карахан.

Брест-Литовск, 10 февраля 1918 г.».

19 февраля 1918 г. был опубликован приказ Верховного главнокомандующего:

«Приказ Верховного главнокомандующего.

Передаю для немедленной отдачи армии следующее:

Товарищи!

Мирные переговоры закончены. Немецкие капиталисты, банкиры и помещики, поддержанные молчаливым содействием английской и французской буржуазии, выдвинули нашим товарищам, членам мирной делегации в Бресте, условия, под которыми не может поставить свои подписи русская революция.

Правительства Германии и Австрии хотят владеть землями и народами, захваченными силой оружия.

Русская народная власть рабочих и крестьян не может дать на это своего согласия. Мы не можем подписать такого мира, который несет за собой горе, гнет и порабощение, миллионов таких же рабочих и крестьян, но мы не можем, не хотим и не будем также вести войну, затеянную царями и капиталистами в союзе с царями. Мы не будем и не хотим вести войну с такими же, как мы, немецкими и австрийскими рабочими и крестьянами. Мы не подписываем мира помещиков и капиталистов. Пусть знают теперь немецкие и австрийские солдаты, кто их гонит, за что их погоняют теперь на войну. Пусть знают теперь, что мы с ними воевать отказываемся. Наша делегация в полном сознании своей ответственности перед русским народом и угнетенными рабочими 28 января с.г. сделала заявление, приведенное ниже. В связи с этим предписываю немедленно принять все меры для объявления войскам, что война с Германией, Австрией, Турцией и Болгарией с этого момента считается прекращенной. Никакие военные действия иметь место не могут. Настоящим объявляется начало всеобщей демобилизации на всем фронте, принять меры к уводу войск с передовой линии и сосредоточению их на линии резервов для дальнейшей отправки согласно общему мобилизационному плану перевозок в глубь России.

Для охраны пограничной линии выделить временные части солдат сроков служб последних годов. Товарищей солдат прошу сохранять спокойствие и терпеливо выжидать сроков отправки своего года и своей части, равно как напрячь все усилия для своза в склады стоящего миллионы народных денег артиллерийского и всякого рода имущества. Помните, что только при планомерно проведенной демобилизации смогут уехать все по домам не разрушая железнодорожного движения, не останавливая подвоза провианта для временно остающихся. С первого февраля отпускаются 1908–1909 года. Сроки остальных годов будут указаны дополнительно. Всем выборным солдатским организациям, всему командному составу предписывается принять все меры для наиболее планомерного проведения демобилизации.