Шрифт:
Наконец приходит Джованна и, пробормотав как всегда: «Извините», садится назад. Машина трогается. Дорога проходит в молчании. Джованна думает, что случилось что-то серьезное. Иначе почему они так раздражены?
– Ну извините меня… Но ведь сегодня я пришла вовсе не так уж поздно?
Даниела рассмеялась. Баби еще сдерживается, но и ее захватывает смех. Наконец смеется и Раффаэлла.
Джованна ничего не поняла и обиделась. Они ее высмеивают. Надо рассказать маме. С завтрашнего дня, решает Джованна, или пусть она сама за мной приезжает, или буду ездить на автобусе.
Все же какая-то польза от этого скандала была: больше не надо ждать Джованну.
26
Под мышкой крепко зажата старая сумка из черной кожи. Суконный жакет горчичного цвета. Короткие, гладко зачесанные волосы устало повисли, походка тоже усталая. Из-за толстых коричневых колготок она кажется еще старше, как будто недостаточно того, что уже есть. И старые мокасины ей тоже не идут. Но ничто из вещей не вступает в противоречие с ее внутренним миром.
В душе она хотела бы носить туфли по крайней мере на два размера меньше. Джаччи отпирает стеклянную дверь подъезда старого дома. Скрип ее уже не удивляет. Она подходит к лифту. Жмет на кнопку. Проглядывает почтовые ящики. На некоторых нет имен. На одном нет даже стекла, и висит он как-то криво, как и дом Николоди, владельца ящика. Вещи ли становятся похожи на людей ими владеющих, или люди начинают походить на вещи? Ответа Джаччи не знает. Она входит в лифт.
На стенах вырезаны надписи. Имя какой-то ушедшей любви. Выше – символ какой-то партии, тонко выполненный разочарованным художником. Внизу справа – мужской половой орган, изображенный не вполне точно, во всяком случае, как ей смутно помнится. Третий этаж. Она вынимает из сумки связку ключей. Вставляет самый длинный в средний замок. За дверью слышен шум. Это он, ее единственная любовь. Смысл жизни.
– Пепито! – навстречу ей с лаем бросается собачонка. Джаччи наклоняется. – Как ты тут, малыш?
Пепито, виляя хвостиком, прыгает ей на руки. Начинает ее вылизывать.
– Пепито, милый, ты не представляешь, что нынче сотворили с твоей мамочкой.
Джаччи закрывает дверь, кладет сумку на холодную мраморную полку и снимает жакет.
– Глупая девчонка посмела осудить меня при всех, представляешь? Ты бы слышал, каким тоном…
27
«Парнас». Красивые девушки с изящно накрашенными глазами, длинными ресницами и нежными румянами сидят за круглыми столиками, щебечут, наслаждаясь весенним солнышком.
– Черт, испачкалась!
Одна из девушек смеется, другая, более мнительная, осматривает свою блузку на предмет пятен. Девушка в испачканной блузке обмакивает кончик бумажной салфетки в бокал с водой. С силой трет, размазывая пятно шоколада. Блузка молочного цвета в этом месте становится бежевой. Девушка расстраивается окончательно.
– Эти бокалы с водой приносят неудачу! Официанты их словно нарочно ставят, как будто уже знают, что ты испачкаешься! Извините…
Останавливает проходящего мимо официанта.
– Будьте добры, принесите пятновыводитель, – она растягивает блузку, демонстрируя мокрое пятно.
Взгляд официанта на поверхности не останавливается. Он смотрит глубже. Блузка, от воды ставшая прозрачной, облепила бюстгальтер и демонстрирует кружево. Официант улыбается. «Сейчас принесу, синьорина». Ему бы хотелось дать ей чего другого, но как профессиональный лжец он держит лицо и понимает, что весь этот спектакль не для него. Ни одна здешняя девушка не прельстится официантом.
Паллина, Сильвия Феста и еще одна девочка из Фальконьери сидят на натянутой между двумя мраморными колонками цепи, прогибающейся под их весом.
– Вот она!
У Баби разрумянились щеки. Она приветствует их, весело улыбаясь, слегка утомившись от ходьбы. Паллина бежит ей навстречу. «Привет!» Они целуются нежно и искренне. В отличие от значительной части поцелуев за столами кафе.
– Как я замучилась! Я и не думала, что это так далеко.
– Ты пришла пешком? – Сильвия Феста пораженно глядит на нее.
– На, держи, – Паллина протягивает Баби ключи. – Моя Vespa в твоем распоряжении.
– А ты узнала что-нибудь о моей?
– Полло сказал, что никто ничего не знает. Наверное, ее забрала полиция. Он сказал, что тебе скоро сообщат.
– Угу, и говорить будут с предками.
Баби изучает группу парней. Узнает Полло и еще одного приятеля Стэпа. Тип с повязкой на глазу ей улыбается. Баби отводит взгляд.
Перед кафе останавливаются несколько мотоциклов. Баби с надеждой смотрит на новоприбывших. Сердце у нее заколотилось. Но напрасно. Неизвестные, во всяком случае ей неизвестные, парни входят и рассаживаются.