Бросив скорбный взгляд на плоды труда соискателя, она констатировала:

– Боюсь, вы нам не подходите.

Олег огорчился, но вскоре устроился на другую работу и забыл о неприятностях. И вдруг по прошествии нескольких месяцев молодой человек увидел на улицах Москвы рекламный плакат тех самых сигарет – ЕГО плакат! Причем самый первый вариант, безо всякой романтики, свободы и юмора.

Юмор, как оказалось, был в другом: до Олега запоздало дошло, что директрисе с самого начала удалось получить контракт на рекламу этой табачной марки. А оригинальных идей у дамочки не было. Нанимать профессионала и платить ему бешеные деньги? Зачем, если можно раздобыть работников на халяву! Ведь доверчивые соискатели ради штатного места выдадут на-гора такие шедевры, что Третьяковская галерея обзавидуется! Вот предпринимательница и устроила спектакль с липовым трудоустройством и проверочным заданием.

Олег попытался связаться с рекламным агентством, чтобы потребовать денег за работу, но с ним даже не стали разговаривать. Парень признал свое поражение: шустрая дамочка загребла жар чужими руками, а он пролетел как фанера над Парижем.

Русский человек с трудом примирился с мыслью, что собственность может быть частной, но что при этом она может быть еще и чужой – это выше его понимания.

Работодатель – тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Платить за интеллектуальную собственность представляется ему чем-то даже неприличным. Ну подумаешь, идея – это ведь не икра, ее на хлеб не намажешь! А о том, что удачные идеи приводят к денежным знакам, и порой немалым, они забывают.

В этом отношении в группе риска находятся соискатели творческих профессий: переводчики, редактора, пиарщики и даже журналисты. Якобы с целью проверки их профессиональных навыков им предлагается выполнить тестовое задание. В самой по себе проверке ничего криминального нет, ведь не будет же работодатель брать на фирму кота в мешке! Но соискателей должно насторожить, если тестовое задание требует слишком много сил и времени. Когда переводчика просят перевести в качестве образца три страницы текста – это нормально, но если речь идет о десятках или даже сотнях страниц – это уже попахивает мошенничеством.

Что же делать безработным? Отказываться от выполнения проверочного задания? Не всегда. Если эта вакансия вас привлекает, но возникают сомнения в честных намерениях будущего шефа, есть выход: предложите работодателю заключить на данный объем работы договор подряда. Пусть сумма будет незначительной, дело в принципе – труд должен оплачиваться! По реакции босса вы все поймете, мошенникам невыносима сама мысль расстаться даже с рублем.

– Так подходит вам моя история? Напишете о ней? – спросил Олег на прощание.

Я кивнула. Это мошенничество хотя и не новое, но – увы! – широко распространенное на бескрайних просторах России.

И тут меня озарило: а ведь убийство Славы связано с его бизнесом! Если не бывшая жена и не любовница, то вариантов больше нет – убийцу надо искать в рекламном агентстве. Сегодня же туда наведаюсь! Только бы вспомнить, как называется эта контора… О, Лиза наверняка должна знать!

Я набрала свой домашний номер, но в ответ раздались длинные гудки. Я поняла, что подруга боится собственной тени и ни за что не подойдет к телефону. Значит, придется вспоминать самой. Кажется, название состоит из двух слов, каждое – по одному слогу, вроде «До и ре». Нет, скорее «Фа и соль»…

От раздумий меня оторвала телефонная трель.

– Люсь, ты? Это Снежана. Ну как у тебя продвигается охмурение? Много мужиков уже валяется у твоих ног?

Ага, просто завалы, не успеваю разгребать.

– Извини, – забормотала я, – но давай я тебе потом расскажу. Сейчас мне некогда, бегу по делам…

– А я поняла, что мне надо делать, – тараторила Снежана, не обращая на мои слова никакого внимания. – Мне нужно найти обезьяну.

Я решила, что она хохмит, и поддержала шутку:

– Зачем? Чтобы выгодно выделяться на ее фоне?

– Нет, чтобы понукать ею, быть хозяйкой.

Очевидно, она свихнулась. Наверное, так действует литература по обольщению, прочитанная в больших количествах, на неподготовленную психику.

– Зачем же сразу обезьяну? – осторожно спросила я. – Не проще ли взять кота?

– Нет, – отрезала подруга, – с котом у меня романтический брак, а мне нужны векторные отношения со слугой.

Я озадаченно молчала. Обезьяны, хозяйки, слуги… Что это – зоофилия? Или игра в садомазо? И как прикажете на все это реагировать?

– Дело в том, что я – змея, – призналась Снежана.

Самокритика – дело, безусловно, полезное, но в ограниченных дозах. Я принялась преувеличенно бодро утешать подругу:

– Ну, не такая уж ты и змея. Да, у тебя бывают иногда заскоки, но не чаще, чем у других. Конечно, характер у тебя не сахар, периодически накатывают приступы вредности, опять же ты любишь жаловаться на жизнь…

– О чем это ты? – насторожилась Снежана. – По-твоему, я стерва?

Я окончательно перестала что-либо понимать.