Братцы! Чего он только не станет делать у Розенбергов!

Для Майка было просто ужасно, что он не работает у Розенбергов и не может скопить денег, чтобы купить себе старый автомобиль, наладить мотор и выжимать из него шестьдесят миль в час. Сидя на ступеньках крыльца и наблюдая за проезжающими автомобилями и поездами, он целыми днями только и говорил, что о своем будущем старом авто. Когда на шоссе показывалось желтое купе Форда, Майк сразу сникал: уж больно быстрой была эта машина. Он завидовал этому парню в машине, гнавшему по автостраде со скоростью пятьдесят миль в час.

— Когда у меня будет своя машина, — говорил Майк, — я покажу этому малому, что значит настоящая скорость.

Иногда мы ходили в город. Точнее говоря, ходили мы туда каждый день, не меньше одного раза в день, но дни-то были такие длинные, что всякий день тянулся для нас как неделя, и нам все казалось, что вот уже неделя, как мы не были в городе, хотя на самом деле мы были там не далее как вчера. Мы ходили в город, гуляли по улицам, потом шли домой. Ходить нам, в сущности, было некуда и незачем, но мы любили слоняться у гаражей и складов подержанных автомобилей на Бродвее, особенно Майк.

Однажды мы вдруг увидели желтое купе Форда в гараже Бена Маллока на Бродвее, и Майк схватил меня за руку.

— Это она, Джо, — сказал он. — Та самая, гоночная. Зайдем туда.

Мы вошли и остановились возле машины. Никого не было видно вокруг, все тихо.

Потом вдруг из-под машины высунулась голова ее владельца. У него был вид самого счастливого человека на свете.

— Хелло! — сказал Майк.

— Здорово, ребята, — сказал владелец желтого купе.

— Что-нибудь сломалось? — спросил Майк.

— Ничего серьезного, — сказал тот. — Просто старушка требует ухода.

— Вы нас не знаете, — сказал Майк. — Мы живем в белом доме на Железнодорожной улице, возле Ореховой. Мы каждый день видим, как вы едете из города по автостраде.

— Да, да, — сказал этот человек. Кажется, я вас, ребята, где-то видел.

— Мой брат Майк, — сказал я, — говорит, что вы коммивояжер.

— Он ошибся, — сказал тот человек.

Я ждал, что он нам скажет, кто он такой, раз он не коммивояжер, но он ничего не сказал.

— Я сам думаю купить машину на будущий год, — сказал Майк. — Наверно, быстроходный «шевроле».

При мысли о машине он сделал легкий боксерский выпад, но тут же оконфузился, а наш новый знакомый громко рассмеялся.

— Блестящая идея, — сказал он. — Блестящая идея.

Он вылез из-под автомобиля и закурил сигарету.

— По-моему, вы делаете около пятидесяти миль в час, — сказал Майк.

— Пятьдесят две, чтобы быть точным, — сказал автомобилист. — В ближайшие дни надеюсь дойти до шестидесяти.

Я видел, что Майку этот человек очень нравится, как и мне. Он был моложе, чем мы думали. Ему было, вероятно, не больше двадцати пяти, а держался он с нами, как парень лет пятнадцати-шестнадцати. Нам он казался прямо великолепным.

— Как вас зовут? — спросил Майк.

Он умел задавать такие вопросы и при этом не выглядеть дураком.

— Билл, — сказал этот парень. — Билл Уоллес. Меня прозвали Уоллес Быстроход.

— А меня зовут Майк Флор, — сказал Майк. — Рад с вами познакомиться. А это мой брат Джо.

Майк и Уоллес обменялись рукопожатием. Тут Майк опять сделал боксерский выпад.

— А не прокатиться ли нам, ребята, немножко? — сказал Уоллес Быстроход.

— Братцы! — воскликнул Майк.

Мы вскочили в желтое купе. Быстроход повел машину по Бродвею. Он пересек железнодорожные пути напротив складов Розенберга и выехал на автостраду. Там он дал газу, чтобы показать нам настоящую езду. Мгновенно мы пронеслись мимо нашего дома и помчались по шоссе со скоростью сорок миль в час, потом сорок пять, потом пятьдесят, затем спидометр стал показывать пятьдесят одну, пятьдесят две, пятьдесят три, и машина загремела вовсю.

К тому времени, когда скорость дошла до пятидесяти шести миль в час, мы были уже в Фаулере. Уоллес замедлил ход и остановился. Было очень жарко.

— А не выпить ли нам чего-нибудь прохладительного? — сказал Уоллес.

Мы вышли из машины и зашли в какой-то магазин. Майк выпил бутылку клубничной воды, я тоже, и тогда Быстроход предложил нам по второй. Я отказался, а Майк выпил вторую.

Сам Быстроход выпил четыре бутылки клубничной. Потом мы опять сели в машину, и Уоллес повел ее обратно очень медленно, не более десяти миль в час, и все время говорил о машине и о том, как чудесно мчаться по автостраде со скоростью пятьдесят миль в час.