— Холодно, как на льдине, — цокнул языком Джонни. — Пожалуй, Фрэнсис, тебе не дождаться приглашения запросто погостить в замке лорда-судьи.

— Не перебивай. «…Мне приходилось играть в крикет с комптонским епископом и охотиться с комптонским деканом. Оба они не раз сидели за моим столом. Я имел честь принимать из их рук святое причастие и внимать их возвышающим дух проповедям. Пять из моих шести дочерей крещены и три повенчаны у алтаря Комптонского собора…»

— Шесть дочек, Фрэнсис? А сынок, что ли, сбежал?

Пропустив реплику мимо ушей, Пауэрскорт продолжал читать:

— «Я не отважусь на основании абсурдных обвинений беспокоить досточтимых деятелей церкви, на которых взираю исключительно снизу вверх…»

— Ясно дает понять, что сыщик-то рангом пониже лорда главного окружного судьи. Может, ты просто кратенько мне перескажешь, что там дальше?

— Нет-нет, здесь надо строго по тексту, — сказал Пауэрскорт, осторожно, словно слегка брезгливо, держа письмо кончиками пальцев. — Сейчас последует главное.

— Ага. Судейский разум усомнится в твоем здравом рассудке. О, скорбь земного бытия!

— Слушай: «Позвольте откровенно выразить…»

— У-у, — протянул Джонни, — после таких слов обязательно жди выволочки.

— И правда, Джонни. Мне самому, слыша подобное вступление, всегда кажется, что я провинившийся школяр. Итак: «Позвольте откровенно выразить, как меня огорчило и возмутило, что человек со столь достойной репутацией на своем поприще вместо истинных следственных выводов дал волю неким своим совершенно диким фантазиям. Поверьте, Пауэрскорт, моему опыту. За время долголетней службы в Индии мне не однажды приходилось наблюдать несчастных, чей мозг был поврежден свирепым солнцем Ассама или Пенджаба. Печальный факт, но многих превосходных офицеров постигло это бедствие…»

— Чванливая старая свинья, — обронил Джонни. — И где только берут таких идиотов?

— Мистер Фицджеральд! — сурово молвил Пауэрскорт. — Вам, разумеется, известно, что лорд главный судья графства является полномочным представителем самого Его Королевского Величества? Вот так-то.

— Надеюсь, облеченный высочайшим доверием представитель не оставил тебя, Фрэнсис, без мудрого совета? Подозреваю, тебе рекомендовано попить минеральной водички на германских курортах.

Пауэрскорт усмехнулся и продолжил:

— «Чувствую своим непременным долгом дать вам один совет…»

— Ну я же говорил, чертов курорт! — победно вскричал Джонни.

— Угомонись, — махнул рукой Пауэрскорт, — дай дочитать. «К югу от Комптона на побережье расположен курорт, великолепно исцеляющий болезни и духа и тела. Морской воздух рассеет помрачившую ваш разум трагикомическую подозрительность. Кроме того, упомяну о пользе длительных пеших прогулок, а также рекомендую обратиться к практикующему в ваших местах прекрасному специалисту, доктору Блэкстафу, который вам поможет вернуться в наилучшую форму…»

— Что ж, Фрэнсис, хоть холодные ванны не грозят. Уже неплохо. И к немцам в их лечебницы ехать не надо.

Пауэрскорт перевернул листок.

— Прощальный привет, Джонни. Полагаю, тебе понравится. «В заключение позвольте повторить, Пауэрскорт, какую грусть навеяло ваше письмо, продиктованное очевидным нездоровьем. Уповаю на ваше скорейшее выздоровление. Остаюсь… и т. д.».

— Кошмар! Кошмар! — расхохотался Джонни. — Как думаешь, ответы на два других твоих письма будут столь же прелестны? Знаешь, я не теряю надежды насчет германских клиник. Шанс явно есть.

Пауэрскорт сложил листок и аккуратно заправил в конверт.

— Станет моей ценнейшей реликвией. Надо подумать, Джонни, кому завещать. То ли Британскому музею, то ли родной библиотеке в Кембридже? Посмотрим. Что касается двух других ответов, я полагаю, они будут не столь жестоки. Секретарь архиепископа человек деликатный, с манерой нежной и куртуазной, а потому вряд ли посоветует мне воды Мариенбада. Да и Шонберг Макдоннел наверняка будет более любезен.

— Так что? Нам просто сидеть тут и ждать чертовой юбилейной мессы? Нет, Фрэнсис, мы должны что-нибудь сделать.

— Сделаем, Джонни. Завтра я собираюсь съездить в Лондон, увидеться с Уильямом. Возможно, кстати, раздобуду ему сносной пищи. Вернусь во вторник вечером. Пока меня не будет, выполнишь пару поручений?

— Все что угодно, кроме личной встречи с этим идиотом судьей.

— Попросишь Патрика Батлера выяснить у будущего тестя, начальника станции, ожидаются ли специальные поезда в день юбилея и если да, то когда прибывают.

— Нет проблем, — весело ответил Джонни. — А еще что?