— Федь, я там, у своего дома, пять человек положил. Как ты думаешь, комендант уже успел позвонить? А если успел, то нас ищут?

Федька вздохнул и головой покачал:

— Вас с аэродрома искать и начнут, неужели не понятно? А вот с КПП — очень сомнительно. Я же сказал, что процедура не простая. Землей поехали, или точно в засаду влетим.

Уговорил Федька. Потому что прав, пожалуй. Где бы я стал искать нас в первую очередь? У аэродрома, тут к гадалке не ходи. И быстро взлететь не получится, пока самолеты из ворот вытащим, пока прогреем — достанут. Надо машиной уходить, вариантов нет. И вот еще что, насчет машин…

— Настя, к «блицу» подгони нас, пожалуйста.

«Виллис» рыкнул мотором, развернулся почти на месте, подняв колесами фонтаны снега, рывком тронулся с места и резко оттормозился у грузовика. Все мешки и сумки перебросили в кузов, куда я вскарабкался, невзирая на протесты Насти.

— Тесно в кабине будет, с автоматами не развернешься.

— Тогда и я к тебе! — заявила она и полезла следом.

— Да после КПП уж лезла бы, пока погрейся, — запротестовал я, но она меня отшила сразу, заявив, что ей не холодно.

Да уж, не холодно, как же.

В кузове было ехать не только холодно, но еще и тряско, жестко и совершенно не комфортно. Ухватиться можно было только за край высокого кузова, но тогда сидеть было неудобно. А если не держаться, то тебя начинало валять во все стороны, особенно на поворотах. Хорошо, что хотя бы от ветра дощатый кузов защищал вполне удовлетворительно, а то бы вообще закоченел.

У КПП ничего необычного не происходило, по крайней мере с виду. Пусто, шлагбаум опущен, от дота уютно тянет дымком. Сонный комендач-часовой заглянул в кабину и кузов машины, проверил документы, продиктовав данные скрывавшемуся за окошком писарю. Немного удивился тому, что женщина в кузове едет по такому холоду, в то время как в кабине свободное место есть, даже Федьке попенял за отсутствие джентльменских навыков. Потом нас пропустили, и едва шлагбаум поднялся, к КПП на большой скорости подлетел еще один автомобиль, какой-то кургузый то ли пикап, то ли грузовик, но разглядел я его с трудом, свет фар, бьющих прямо в глаза, мешал.

«Блиц», подвывая трансмиссией, начал неторопливо и солидно разгоняться. Фары высветили полуразрушенные дома за полосой отчуждения, стало немного страшно — никогда не ездил через это жуткое место вот так, открыто, в кузове, кабина всегда предоставляла дополнительную защиту, пусть даже иллюзорную. Хотя те же крестьяне здесь катаются в кузовах — и ничего, да и не только крестьяне. Так что это я просто избалован, получается.

Но место по-любому страшноватое, я здесь, слава богу, успел в фонарщиках чуть-чуть повоевать, увидел, что способна рожать Тьма, скапливаясь в местных подвалах.

— Настя, очки, — сказал я, натягивая на глаза свои мотоциклетные. — Темно, призрак может вплотную подлететь, а мы и не увидим.

— Хорошо, — коротко ответила она, вытаскивая свои пилотские очки из сумки и надевая.

Опель разогнался, в кузове снова затрясло, а я на всякий случай подался к заднему борту — как-то не понравилась мне машина, ехавшая следом. Очень уж нервно неслась. Подумал даже, что Горбезопасность за нами, но те бы тихо себя вести не стали, устроили бы шухер прямо на КПП, а эти и не дернулись. Кто? Кто-то из тех, кто стоял у серого «жука»? Очень может быть.

Опель катил неторопливо, дорога была трясучей из-за проезжавшей днем гусеничной техники, так что Федька машину жалел. Да и полагал, похоже, что от неприятностей мы уже убежали и впереди его ждет новая жизнь в Сальцево, при деньгах и прочих удовольствиях. Хотя подозреваю, что переезд он все же планировал с совсем другой суммой в кармане.

В одном месте мне показалось, что темная тварь скакнула с крыши одного дома на крышу соседнего, но за нами она не погналась, так что я даже вслух о своей находке говорить не стал. Тут им самое место обитать. Авось допрыгает до КПП и там ее из ДШК снимут.

Фары появились через несколько минут, когда наш опель добрался уже до самой окраины. И приближались они быстро, водитель машины явно не слишком заморачивался сохранностью подвески. А для этого надо иметь вескую причину, желательно очень вескую. Например им кто-то приказал догнать нас во что бы то ни стало.

Перебежав к кабине и попутно чуть не вылетев из кузова на кочке, я постучал кулаком по крыше. Федька, сообразив, что остановка сейчас будет лишней, лишь опустил стекло.

— Федь, хвост за нами.

— Я вижу, у меня зеркало есть, — крикнул он. — Что предлагаешь?

— А что предлагать? Доезжай до первого закрытого поворота, а там по тормозам и все огни отключай. И если успеешь, то заберись к нам в кузов. Если мимо проедут — это не к нам, а если следом полезут — то по законам военного времени решать вопрос будем, валим без предупреждения.

— Понял, лады! — крикнул он и чуть прибавил скорости.

— Настя, давай со мной!

Пристроились рядом, на коленях, вцепившись руками в задний борт. Фары были все ближе и ближе, из точек они превратились в лучи, которые почти добивали до нас. Федька чуть сбросил скорость, позволяя им нас разглядеть, потом и вовсе почти затормозил, заправляя неуклюжий грузовик в крутой поворот между двумя высокими заборами. «Блиц» проехал еще метров тридцать-сорок, выдавливая колею в пока не очень глубоком снегу, прежде чем остановился окончательно, фары погасли. Хлопнула водительская дверь, Федька спрыгнул на снег и, высоко подкидывая колени, побежал к углу забора, на ходу досылая патрон своего ППШ. Рисково, но правильно, так он еще во фланг стрелять сможет.