— Сейчас надо подготовить плацдарм для наступления, а час немцев еще впереди.

Советник Майнерт бросил просматривать документы, сложил их в тоненькую стопку, аккуратно закрепил их зажимом в папке. На столе остался лежать только конверт из черной бумаги, которые обычно используют для хранения фотографий. Он вынул из конверта миниатюрную флэш-карту [210] размером с визитную карточку, достал из кармана пиджака портативный мини-компьютер с красивым названием «Кассиопея», вставил в него карту и включил питание.

На бледном экране дисплея со слабой зеленоватой подсветкой появилось меню «Windows СЕ» [211] . Поманипулировав с кнопками клавиатуры, Майнерт открыл нужный ему файл. Это был перечень каких-то объектов с небольшими графическими изображениями фрагментов плана города. Надписи на плане были такими мелкими, что глаз едва различал их. Разведчик, сощурившись, стал пристально вглядываться в экран, потихоньку перемещая по нему изображение.

«Так! Я осмотрел практически все точки. Осталось только побывать на объекте „W-33“. Это… — Майнерт стал внимательно всматриваться в схему на экране „Кассиопеи“. — Это в районе улицы Боткина. Да, сегодня я туда уже не успею. Хотя, может быть, вечерняя прогулка? Да! Именно вечером. Это не вызовет никаких вопросов. Правда, придется пожертвовать дружеской вечеринкой в „Дарфи-клубе“. Говорят, там прекрасная греческая кухня, даже повар сам из Греции, чуть ли не личный повар Онассисов. Бильярд, боулинг, автоматы, все такое…» — Майнерт даже поморщился от досады. За все время пребывания в Калининграде ему пока ни разу не удалось отдохнуть так, чтобы не вести каких-нибудь деловых разговоров или «снимать» интересующую информацию. И вот, казалось, выдался случай — руководитель представительства Торговой палаты Гамбурга и директор «Дома гуманитарного взаимодействия» пригласили его провести вместе вечер в клубе. Так нет же! Придется отложить. «Собственно, почему отложить? — рассуждал советник Майнерт. — Я успею сделать небольшую прогулку и подойду к „Дарфи-клубу“ чуть попозже, благо он находится недалеко, совсем рядом с „Домом гуманитарного взаимодействия“. Впрочем, надо предупредить коллег о задержке».

Майнерт снова взглянул на экран мини-компьютера. «Небольшой файл, каких-нибудь два с половиной мегабайта, а сколько ценнейшей информации он содержит! Дорого отдали бы русские за то, чтобы получить эти сведения! Особенно русская мафия!» Бруно Майнерт в задумчивости посмотрел в окно, из которого открывался вид на площадь и большое серое здание мэрии, бывшего Штадтхауса [212] , где и при немцах размещались органы городского управления. Всего две недели назад он еще не знал, что поедет в Калининград, но неожиданный вызов на конспиративную квартиру БНД в кёльнском предместье Роденкирхен внес коррективы в спланированный ритм работы советника Министерства внутренних дел.

Эту конспиративную квартиру они называли «у Паулы», по имени ее содержательницы, пожилой интеллигентной фрау, сотрудничавшей с БНД с незапамятных времен. Они так и говорили: «Встретимся у Паулы», «зайдем к Пауле». Дом находился в самом конце улицы и представлял собой одноэтажный коттедж с мансардой, подземным гаражом и небольшим садом. Считалось, что фрау Паула живет одна, близких родственников у нее нет, но время от времени к ней приезжают племянники с друзьями или еще более дальние родственники.

Однажды, это было в конце рабочей недели, Бруно Майнерт, подняв трубку телефона, услышал:

— Господин Блюменшнит, с вами говорят из агентства по недвижимости «Семь лилий»…

— Вы ошиблись, это не Блюменшнит!

— Ой, извините, пожалуйста! — сказали на том конце провода и положили трубку.

«Значит, в семь мне надо быть у Паулы», — отметил про себя Майнерт. Уже несколько лет эти условности служили для назначения конкретного времени его встречи с резидентом БНД. В самом ответе Майнерта уже содержалось согласие с предложенным временем, в противном случае он ответил бы: «Сожалею, но вы не туда попали».

Ровно в семь Майнерт был на конспиративной квартире. Там уже ждал его руководитель кёльнской резидентуры БНД господин Венцель. Вполне очевидно, что у него была другая фамилия, но Майнерт знал его уже более четырех лет как Венцеля.

— Дорогой Майнерт, рад вас видеть. — Венцель распростер руки, будто желая обнять советника. — Мы с вами не виделись уже целый месяц. А я вас хочу познакомить с одним человеком. Он приехал сюда прямо из Пуллаха [213] для встречи с вами. Пройдемте в комнату.

Они прошли в гостиную, обставленную прекрасной испанской мебелью — с изящным журнальным столиком и тремя креслами, великолепным камином, украшенным изразцовой плиткой, напольными часами старинной работы. На стенах висели картины с изображением городских пейзажей, четыре бронзовых бра с шаровыми плафонами.

Из-за стола поднялся молодой человек спортивного телосложения, одетый в модный костюм-тройку.

— Советник Булле, — представился он Майнерту, — начальник отдела активных операций в странах СНГ.

Бруно Майнерт, разумеется, знал о существовании этого отдела, но на протяжении всей своей службы ему не доводилось встречаться с его начальником, поскольку круг решаемых им задач всегда замыкался на конкретные оперативные вопросы.

— У меня к вам дело исключительной важности, — начал Булле с места в карьер и приглашающим жестом указал на кресло.

— А я оставлю вас. У меня еще очень много дел в офисе. — Венцель кивнул обоим и, не подавая на прощание руки, вышел из комнаты.