Мэрайя смотрела ему в глаза, пульс ее участился.

— Это просто поразительно.

— Я согласен с тобой. — Его взгляд обратился к ее губам. — Если мужчина и женщина решили быть вместе, разве кто-то третий имеет право разделить их, как ты думаешь?

Несмотря на свое негативное отношение к браку, Мэрайя кивнула в ответ. Кто она такая, чтобы не соглашаться с таким романтическим утверждением, когда Зайяд так близко, его глаза устремлены на нее, а губы выглядят такими теплыми и манящими?

Никогда еще в своей жизни она не была так близка к краю пропасти.

— А теперь и наши молодые шейхи так же относятся к своим невестам, — сказал Зайяд. — Думаю, это подходящий подарок.

— Ты хотел сказать, подходящая продажа, — поправила его Мэрайя.

— Да, конечно. — На улице застрекотали сверчки, Зайяд взял в руки раджпутский меч и протянул ей словно священный дар: — Потрогай его.

Девушка протянула руку и пальцами коснулась лезвия:

— Острый.

— Но прекрасный, не так ли?

Он сам прекрасен.

Мэрайе так сильно хотелось поцеловать его, что она была готова схватиться за лезвие и притянуть Зайяда к себе.

— Я уберу это. Думаю, достаточно для сегодняшнего вечера.

Эти слова заставили ее нахмуриться. Убрать мечи — значит, отнести ее домой и положить спать, а этого Мэрайе совсем не хотелось.

Но она ошиблась. После того как Зайяд убрал мечи в кейсы, он подошел к ней и присел рядом на кушетку.

— Как твоя нога?

— Болит немного.

— Может быть, ты хочешь вернуться домой?

— Пока нет.

Он кивнул.

— Тогда тебе следует держать ногу в приподнятом состоянии и в тепле. — Он достал одеяло и накрыл Мэрайю. — Так лучше?

Она не кивнула в ответ, просто не могла этого сделать, потому что ей не стало лучше. Она вдруг почувствовала себя зажатой, несчастной и немного отчаявшейся.

Зайяд приблизился к ней, убрав прядь волос, упавшую ей на глаза:

— Что случилось? Тебе очень больно?

От него пахло мужчиной и металлом, а она так долго была одна.

— Зайяд, прошлой ночью, когда мы целовались…

— Да?

Он выглядел удивленным, но пути назад не было.

— Ты целовал меня, потому что жалел?

— Что?

— Это произошло из-за того, что я была немного не в себе?

Может, не стоило этого говорить или следовало спросить что-то другое?

Она не успела больше ни о чем подумать. Зайяд обхватил ее за плечи и поцеловал так, что ей показалось, сердце сейчас выскочит у нее из груди.

Потом отпрянул от нее, в глазах был гнев.

— Я ничего не делаю из жалости.

— Я просто хотела знать, если…

— Никогда больше не говори таких слов. Этим ты оскорбляешь меня.

Его руки скользнули ниже, обнимая ее за талию. От него веяло чувственностью, но Мэрайя не могла полностью раствориться в этом удовольствии, у нее просто не было на это времени. Его руки были уже под футболкой, ладони нежно гладили кожу, касались ее груди. Под тонким бельем ей стало жарко, соски напряглись.

— У тебя просто волшебные руки, — пробормотала она.

— Ты полна жизни, Мэрайя. — Одной рукой он обнимал ее за шею, покусывая ее нижнюю губу и снова и снова целуя ее.

Когда Зайяд оторвался от нее, Мэрайя с трудом перевела дыхание.

— Ух ты, — прошептала она. Взгляд ее был мягким и податливым, так же как и ее тело.

— Я не знаю этого слова, но звучит оно подходяще.

— Ты мне нравишься, — пробормотала Мэрайя.

— Что?

— Ничего, — она покачала головой.

Его взгляд стал серьезным, он поднял ее за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.

— Посмотри на меня, Мэрайя.

Она отвернулась, чувствуя себя юной девчонкой, совершенно беззащитной.

— Разве ты не видишь, как я смотрю на тебя?

Видела ли она, Мэрайя не знала. Уже очень давно она не позволяла себе смотреть на мужчину как на мужчину, а не на противника в зале суда.

— Думаю, что я не могу сейчас замечать такие вещи, — грустно сказала она. — Мои последние отношения с мужчиной сильно повлияли на меня и на мою уверенность в себе.

— Тебе было больно?