Проводив подругу, Сьюзен с облегчением опустилась на диван. Для нее отъезд Марсии явился подлинным благословением: у нее нашлось укрытие, и при этом некому было задавать ей ненужные вопросы.

В первые сутки Сьюзен только и делала, что отсыпалась, читала и смотрела телевизор. На следующий день она сделала несколько важных звонков, один из которых — во французское посольство. У Сьюзен было французское гражданство, и она заявила, что потеряла паспорт и теперь хочет получить временное удостоверение, чтобы вернуться домой. Ей разъяснили, что для получения разрешения на въезд во Францию она должна лично явиться в посольство и написать заявление.

Впрочем, волноваться по этому поводу особенно не приходилось. Кто станет ее искать в Афинах? Конечно, принять меры предосторожности все же не мешает. Может быть, надеть широкополую шляпу и солнечные очки?..

Дьюк, изящное создание с темной мордочкой и голубыми глазами, высунул голову из-под кружевной занавески и смерил Сьюзен пристальным взглядом суженных глаз. Ей показалось, что в его взгляде читается неодобрение. Она поспешно отвернулась. Глупости, не хватало еще психовать из-за какого-то кота!

Визит в посольство отнял у нее изрядное количество времени. Пришлось долго дожидаться своей очереди, потом заполнять какие-то бумаги. Наконец ей сообщили, что разрешение она сможет получить через два дня, и Сьюзен вздохнула с облегчением. Еще пара дней — и она свободна! Сьюзен заторопилась домой. Надо было еще позвонить в трансагентство и узнать, как там с билетами на Париж.

Добравшись до квартиры подруги, Сьюзен вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь. Захлопнув ее, она тут же сбросила туфли. Их, как и повседневную одежду, пришлось позаимствовать у Марсии. Слава Богу, что та была худа как щепка и почти одного со Сьюзен роста. Но все равно в одежде с чужого плеча Сьюзен чувствовала себя неуютно. Ничего, сегодня она еще успеет сходить в банк и снять со счета нужную сумму.

Прошлепав босиком в кухню, Сьюзен открыла холодильник и извлекла из него бутылку холодной минеральной воды.

— Дьюк! — позвала она. — Кушать будешь?

Кот не отозвался. Сьюзен на это особо и не рассчитывала, но покормить животное все равно было надо. Держа в руках бутылку, Сьюзен прошла в гостиную. Пушистый ковер с нарядным рисунком — гордость Марсии — приятно ласкал босые ноги.

— Дьюк, где ты? Все еще прячешься?

И тут Сьюзен словно приросла к месту. На диванчике сидел, а точнее, занимал его целиком высокий широкоплечий мужчина. Кот уютно примостился у него на коленях.

Бен!

— Приветствую вас, госпожа Асади, — как ни в чем не бывало произнес он. — Как прошел день?

Сьюзен тупо смотрела на широкую загорелую ладонь, на длинные пальцы, нарочито медленно почесывавшие кота за ухом, и ее охватила дрожь. Ноги стали ватными, отказываясь ее держать, бутылка с минералкой едва не выскользнула из пальцев.

— Бен!..

— Рад, что ты еще меня помнишь, — насмешливо скривив губы, отозвался тот. Стремительно поднявшись с кресла, Бен сбросил кота с колен. — Признаться, я на это не очень-то рассчитывал. В конце концов, кто я тебе? Всего лишь муж.

Он улыбнулся, но глаза его смотрели мрачно, а черты лица казались высеченными из гранита.

Дьюк возмущенно мяукнул, выражая протест, что его так бесцеремонно согнали с насиженного местечка, но Бен уже не обращал на него внимания. Сжав кулаки, он сделал шаг по направлению к жене, однако вовремя взял себя в руки и остановился. Сьюзен кожей чувствовала сжигавший его гнев, понимала, что он еле сдерживается, и ей стало по-настоящему страшно, так что она лишилась дара речи.

— В чем дело, любовь моя? Откусила язык? — Однако Сьюзен была не в силах оценить его шутку. Язык у нее и впрямь словно одеревенел, челюсти свело, ужас сковал все тело. Она лишь беспомощно помотала головой, бросила отчаянный взгляд на дверь, затем снова перевела его на своего мучителя. — На твоем месте я не стал бы даже и пытаться, — прочитав ее мысли, протянул Бен. — Сбежать тебе все равно не удастся, зато ты добьешься, что я всерьез разозлюсь.

— Можно подумать, вы сейчас не злитесь, — огрызнулась Сьюзен, наконец обретя дар речи. Однако ноги по-прежнему были ватными и почти отказывались ее держать.

— Злюсь, и еще как. На меня впору надеть смирительную рубашку. Но отец мне посоветовал проявить милосердие.

Милосердие. Жуткое, странное в этой ситуации слово.

Бен подошел совсем близко к Сьюзен. Ей даже пришлось закинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Она и забыла, каким он может быть грозным и внушительным.

— Как вы меня нашли?

— А ты думала, тебе удастся скрыться? — Темная бровь насмешливо приподнялась, изображая удивление.

— Вы же не знали, что я уехала на материк. И Марсию вы тоже не знаете.

— Зато тебя я знаю уже достаточно хорошо. — Глаза Бена, устремленные на ее лицо, хищно блеснули. Он улыбнулся, и Сьюзен невольно содрогнулась. Такой зловещей холодной улыбки ей еще не приходилось видеть. — Я знал, что тебе понадобится паспорт, ведь в Греции тебе делать нечего. Ты наверняка должна была сделать попытку вернуться во Францию.