— Ну вот, только я привыкла к твоему обществу, как тебе взбрело в голову влюбиться в какого-то бродягу.

— А я обещала Крису никуда больше не уезжать отсюда.

— Не бери в голову, — махнула рукой Тина. — Он уж и думать забыл о твоем обещании. Тем более что Крис обожает Юджина и с радостью поедет за ним хоть на край света.

— Но я и себе обещала это, — прошептала Китти. — Если бы ты знала, как трудно мне знакомиться, как тяжело я привыкаю к новому окружению: к новым банкам, магазинам, врачам, химчисткам. Ты не представляешь, как трудно найти приличного парикмахера в незнакомом городе.

— Так постригись покороче, — посоветовала Тина. — Юджин возражать не будет.

Китти часто заморгала, пытаясь сдержать слезы:

— Я хочу выйти замуж за него. Хочу растить наших детей. Но ведь это означает, что целых два, четыре, восемь… да Бог знает сколько лет придется колесить по стране. А когда он выйдет в отставку, мы скорее всего поселимся в Кентукки, а это так далеко от дома.

Тина долго обдумывала услышанное, потом сказала:

— Знаешь, Китти, я ведь еще ни разу не уезжала из родного города, и мне трудно понять твои переживания. Честно говоря, я всегда завидовала тебе, тому, что ты много путешествуешь. Но дело в том, что ты влюбилась в человека, который должен переезжать. Лучшее, что ты можешь сделать, — это следовать за ним и оберегать семью, о которой мечтаешь. Но если ты позволишь Юджину уехать одному, то совершишь самую большую ошибку в жизни.

— Юджин уверял, что все будет по-другому, — призналась Китти. — Он говорил, что жены военных держатся вместе, помогая друг другу, обещал свою помощь. А ты знаешь, что Джон, в лучшем случае, сообщал мне новый адрес и уезжал без нас.

— Китти, Юджин — это не Джон. Я понимаю, что ты хлебнула горя с бывшим мужем: ведь тебе приходилось заботиться обо всем самой. А теперь подумай, какое счастье будет строить семью вместе с Юджином, знакомиться с новыми местами.

Аппетит у Китти пропал; она отложила вилку и откинулась на спинку стула:

— Представляю, — без особого энтузиазма признала она.

— Ну, хорошо, — продолжала увещевать подругу неугомонная Тина. — Представь, что будет с тобой, если Юджин уедет один. Тебе будет одиноко, тоскливо; да ты места себе не найдешь!

Китти убирала елочные украшения, размышляя о грядущей кочевой жизни. Может, не стоит так уж переживать из-за этого, — пыталась успокоиться Китти. Она никак не могла пристроить последний ящик с игрушками: кладовка забита, под кроватью тоже места не осталось. Переезжая каждые год-два, она умела избавляться от лишнего, но сейчас опять обросла вещами.

Наконец она ухитрилась засунуть коробку в уголок между спинкой кровати и стеной и, разогнувшись, взглянула на часы. Юджин пригласил ее в ресторан, и через час Китти должна быть готова. Время для принятия ванны еще есть.

Китти догадывалась, что это будет необычное свидание. Юджин заказал столик в самом романтичном, по словам Тины, ресторанчике. Почти две недели, с самого Рождества, Юджин ночевал у них, и у Криса не возникало никаких вопросов, он был только рад постоянному присутствию своего старшего друга. Но сегодня Тина забрала ребенка к себе, уверяя, что Китти ждет нечто необыкновенное.

Когда ванна наполнилась, она щедро добавила пены и, вдыхая сладкий аромат, подумала, как сильно она, одинокая женщина и мать, отличается от подруги. Тина покупала дорогую пену, запах которой сочетался с ароматом ее духов; Китти же пользовалась самой дешевой, пахнущей жевательной резинкой.

Раздевшись, она собрала волосы на затылке и шагнула в ванну. Положив голову на надувную подушку, она закрыла глаза.

Сегодня Юджин сделает предложение, предвкушала Китти. И она согласится.

Как непросто далось это решение! Но теперь все встало на свои места. Да, она хотела жить в Норт-Маунтин, потому что здесь были ее корни, она хотела быть рядом с родителями, которые вернутся весной. Но еще больше она хотела быть рядом с Юджином.

Переезды, несомненно, не самое лучшее занятие для Криса. Но ребенку нужен очаг, семья. А как строить ее без Юджина в этом пустом доме, в заброшенном провинциальном городишке? Дом там, где твоя душа. А душа Китти была покорена Юджином, все надежды и помыслы связаны с ним.

Стрелки часов показывали, что через полчаса нужно быть у Китти, а Юджин все еще не ушел с работы. Уже два часа сидел за столом и думал.

Перед ним лежала маленькая бархатная коробочка с обручальным колечком. Тина его предупредила: ни в коем случае не покупать бриллиантовое — бриллианты Китти дарил Джон, и она возненавидела их. Тина советовала подобрать кольцо с каким-нибудь другим, более теплым камнем.

Джо выбрал изумруд: он был большой, глубокозеленого цвета. Прекрасный камень в незамысловатой золотой оправе.

А еще перед ним лежал листок бумаги. Он получал подобные не раз за свою двадцатидвухлетнюю службу. Но именно этот листок мог разрушить его счастье, лишить будущего.

С тяжелым вздохом Юджин спрятал приказ в папку и, захлопнув коробочку с колечком, вышел из кабинета.

Рискуя опоздать, Юджин заехал домой, чтобы переодеться. В торжественных случаях сержант облачался в парадную форму. Но сегодня форма не годилась. Придется одеть свой парадный костюм, в котором он чувствовал себя неловко. Скорее всего Китти, услышав неприятную новость, откажется от приглашения в ресторан, но Юджин надеялся на чудо. Он не должен был терять надежду получить ее согласие на брак. По дороге Юджин обдумывал, как лучше преподнести известие, но ничего путного в голову не приходило.