— Нет, я не об этом. Если б ты не попросила меня о помощи, я бы сам ее предложил. С самого первого дня меня тянуло к тебе. Твоя солнечная улыбка, манера говорить, тепло твоих рук — с этим невозможно бороться.

— Я не понимаю. Если тебя тянет ко мне…

— Меня больше чем тянет, — перебил он. — Я потерял голову, но решил, что, если поддерживать легкие отношения — без поцелуев, без интимных прикосновений, — не будет большого вреда в том, что мы видимся. — Он потряс головой. — После того, что произошло сегодня, я понял, что так продолжаться не может. Я влип по уши. Мне уже мало просто быть рядом, а мимолетная связь, закончившись, оставит по себе больше горя, чем радости.

Джоди снова опустила голову.

— Закончившись? Почему она должна кончиться? Я имею в виду… если мы научимся любить друг друга…

Рик вздохнул. Она по-прежнему ничего не понимала.

— Никто не учитсялюбить. Либо это случается, либо нет, а о нашем браке не может быть и речи.

Джоди резко вскинула голову, и, хотя было темно, по ее тону он догадался о том, что с ней творится.

— Ради Бога, Рик, хватит ходить вокруг да около. В чем дело? Не может быть и речи? Почему? Господи, да уж не женат ли ты?

Он дернулся, словно его ударили. Как она могла такое подумать? А с другой стороны — он ведь ничего толком не говорит, что еще могло ей прийти в голову?

— Нет, Джоди! Меня даже оскорбляет такой вопрос!

Она облегченно вздохнула, и он понял, что слишком долго испытывал ее терпение.

— Ну, ладно, прости, что я никак не перейду к делу. Ты несколько раз упоминала, что хочешь иметь много детей.

— Да, хочу. — Голос ее смягчился, как всегда, когда она говорила о детях. — Но при чем тут…

— Я не хочу детей, Джоди, — сказал он резче, чем рассчитывал. — Если женюсь, то на женщине, которая тоже не собирается заводить большое семейство.

Джоди окаменела.

— Не хочешь детей? Почему? Разве есть люди, не желающие иметь большую, настоящую семью?

Он покачал головой.

— Есть, есть! Некоторые просто не любят детей, и множество женщин в наши дни стремятся сделать карьеру, а не тратить время на детей. В этом нет ничего плохого, и именно такую женщину я хочу себе в жены. Мир и так страдает от перенаселения.

Рик поежился, представляя, что она сейчас о нем думает. Джоди, такая земная, никогда не поймет человека, который не хочет иметь своих детей. Что ж, он знал, что ему предстоит, и должен пройти весь путь до конца.

— Значит, ты из тех, кто не любит детей? — недоверчиво переспросила она, а ему так страстно хотелось ей нравиться! И хотя он не мог ей солгать, но не мог сказать и всей правды.

— Конечно, люблю! Чужих! Но плодить своих собственных в наше жестокое и неразумное время — нет, я не готов.

— Но наши дети — наша надежда на лучший мир, — рассудительно сказала она, — без них нет будущего.

У Рика зло, тупо заломило в висках. Разговор затянулся, он стал слишком мучителен для них обоих. Пора закругляться.

— На свете есть кому вырастить будущее поколение, — ответил он. — Больше того — я убежден, что люди, не желающие детей, не должны их иметь. Хороших родителей из них не выйдет. В общем, теперь ты знаешь, почему мы можем быть лишь друзьями, не больше. Я своего мнения не изменю и не стану просить, чтобы ты изменила свое. Иначе ты скоро меня возненавидишь.

Она не возражала, она вообще молчала, и когда Рик огляделся, то понял, что после часового блуждания по улицам машина, как в старые времена лошадь, сама нашла дорогу домой. Вот и ладно. Он и так на пределе.

— Уже поздно, — объяснил он устало, остановившись у родительского дома, в ответ на ее вопросительный взгляд. — Танцы продолжаются до одиннадцати, так что нет смысла возвращаться назад. Ты не против? Боюсь, мой самоконтроль не выдержит еще одного такого объятия в танце.

Она распахнула дверцу.

— Нет, я не против. — Голос ее дрогнул. — И, пожалуйста, не провожай меня.

Он торопливо выскочил из машины и побежал за ней.

— Я должен тебя впустить, — напомнил он. — Ты же без ключа, не думаю, что родители уже дома.

Они прошли до крыльца, Рик отпер дверь и пропустил Джоди вперед. Гостиная была ярко освещена. Домашние всегда оставляют свет, уходя вечером из дому.

— Твое пальто и свою кастрюлю я захвачу завтра с утра. Ничего с ними за ночь не сделается.