Слишком поздно Рейф вспомнил, с кем он и где. Он отшатнулся от Лекси, тяжело дыша. В голове было пусто. Да и что он мог сказать? Что этот поцелуй, в отличие от первых двух, никак не был случайным? И что своим поцелуем он лишь хотел заглушить ее смех?

Рейф не собирался обманывать себя. Он целовал невесту своего брата.

Проклятье!

Он отвернулся, чтобы не видеть выражение стыда и шока, проступавшее на лице Лекси.

Молчание затягивалось.

— Лекси, я не должен был этого делать… Мне жаль.

— Мне тоже, — сказала она.

Рейф с удивлением повернулся, так как в этом тихом голосе он не услышал того, чего ожидал, — гнева. В ее голосе были только растерянность и грусть.

Лекси открыла дверь и вышла.

Шляпа почти не защищала Лекси от жаркого солнца. Радостно гудевшая, махающая флажками толпа наводнила всю улицу, отмечая ежегодный парад. Автобус, везший членов королевской семьи, полз как улитка. Матери Лекси среди его пассажиров не было. Антония уехала рано утром, обменявшись с дочерью несколькими фразами.

Лекси подсела к Рейфу. Он даже не повернул голову, но Лекси была уверена, что он знает, кто рядом с ним.

— Я остаюсь, — сказала она.

— Пожалуйста, — по-прежнему не глядя на нее, пожал плечами Рейф. — Ты мне не мешаешь.

— Я имела в виду, я не покидаю Сан-Филиппе.

Рейф бросил на нее мимолетный взгляд:

— Это я и сам понял.

— Я рассказала Адаму.

— Я знаю. — Рейф приветливо махал рукой толпе. — Я тоже.

— Он все равно хочет, чтобы я осталась. Я согласилась.

Рейф повернулся и посмотрел на ее руки. Лекси не стала объяснять, почему у нее на пальце нет кольца. Адам хотел, чтобы она его надела, но Лекси не смогла, так как считала это обманом. Естественно, больше ни о какой помолвке речи быть не могло. Лекси согласилась остаться еще на несколько дней, так как Адам просил ее не уезжать немедленно, но через неделю ее уже ничто не задержит в Сан-Филиппе.

— Ты специально это сделал, — неожиданно услышал Рейф.

— Я — что?! — Он взглянул ей в глаза.

— Ты предупредил, что не будешь спускать с меня глаз. И если ты увидишь, что я не заслуживаю Адама, мигом выпроводишь меня отсюда. Ты хотел показать, что я не люблю Адама.

— Я даже не хочу это обсуждать, — сухо сказал Рейф.

— Я тоже. Мне лишь жаль, что я ответила на твой поцелуй.

Рейф покачал головой и снова отвернулся от нее:

— Хватит! В этом не было твоей вины.

— Но я поддалась слабости…

— Это я поддался слабости. — Рейф вдруг поднялся. — Мне нужно кое с кем поговорить.

Когда Рейф отошел, Лекси обессилено откинулась на спинку сиденья.

Все было кончено.

Рейф стоял у одного из высоких окон бального зала и невидящим взглядом смотрел на улицу. Он думал, что его испытания завершены, но он ошибся. Адаму снова потребовалось присутствовать на срочной встрече, и он поручил брату обучить Лекси народному танцу. При этом Адам не сводил с него глаз, ожидая его реакции.

После того как Рейф сказал ему, что произошло, отношения между ним и Адамом почти не изменились. Рейф был удивлен отсутствием хотя бы намека на гнев со стороны брата. Если бы он был на его месте, то не был бы таким спокойным и понимающим. И конечно, Рейф пообещал ему, что подобное больше не повторится.

Обещать-то он обещал, но почему-то ему никак не удавалось забыть прикосновение к губам Лекси, ощущение прижавшегося к нему женского тела… Возможно, ему бы помогло, если бы Лекси и Адам производили впечатление влюбленной пары, но в их отношениях не было и искорки. Это же отметил в своей недавней статье один из журналистов.

И вот теперь пожалуйста — народный танец! Это был не такой простой танец, в нем были свои нюансы. Рейф уповал лишь на то, что, имея хорошую танцевальную подготовку, Лекси будет проще его выучить.

Но больше всего Рейфа страшило не это. Он боялся, снова ощутив близость Лекси, потерять голову. Возможно, именно поэтому Адам попросил его выступить ее хореографом? Чтобы они доказали, что произошедшее между ними объяснялось слабостью и что он по-прежнему может им доверять.

Он отвернулся от окна, и в эту же самую секунду в зал вошла Лекси. Ее волосы снова были собраны в высокую прическу. Рейф порадовался этому. Так, по крайней мере, он будет лишен соблазна дотронуться до ее мягких распущенных волос. На ней была шелковая блузка и длинная широкая юбка. И на пальце по-прежнему не было кольца. Это плохо: кольцо напоминало бы об Адаме и о данном самому себе обещании, что Лекси принадлежит не ему.