Тут внезапно возникла активнейшая Ирина Петровская из прогрессивнейших «Известий» и возгласила здравицу: «Хай живе НТВ!» Прекрасно! Но я уточнил бы:

Вскоре на Лысой горе обявилась и сама Хайка Сорокина с таким словами на устах: «Есть что-то, черт возьми, что отличает нас от других, — чувство локтя, товарищества!» Конечно! Вот, допустим, Киселев к радости Альфреда Коха малограмотно и упоенно лжет в своем фильме о Ленине. И вы, мадам, стоя локоть к локтю с ним, из чувства товарищества и к восторгу того же Коха малограмотно и упоенно лжете в своем фильме о Великой Отечественной войне. А рядом с вами, локоть к локтю, стоит Татьяна Миткова и гоже из чувства товарищества и к ликованию Коха малограмотно и упоенно лжет по любому поводу, включая праздники, юбилеи и даже похороны. Умер, например, академик Лихачев, и она вещает: «На долю этого великого ученого выпало двадцать лет страшных сталинских лагерей…» А на самом деле он отбыл в Соловках около трех лет. И порядок в этом страшном сталинском лагере был такой, что когда у молодого ученого возникала потребность поработать в библиотеке, он писал прошение начальству, и его на нужный срок отпускали в Ленинград. Об этом он рассказывал по телевидению сам, но, конечно, в советское время, а не в пору благоухания демократии.

Шабаш не мог, конечно, обойтись без еврейской красавицы Евгении Альбац, именующей себя независимой журналисткой, но носящей в себе ту же заразу, что все НТВ. Она, как Явлинский, взрывалась, словно атомная бомба, несколько раз: «Отнимают не НТВ — отнимают свободу, дыхание, будущее наших детей, внуков, правнуков и родственников в Израиле. Но они нас боятся!..» Действительно, не бояться ее, даже на экране, невозможно…

Появился вездесущий perpetuuni-пустопляс Борис Немцов. Как известно, в прошлом году он провозгласил: «В XXI век — без коммунистов и СПИДа!» Русские коммунисты ответили: «Вперед — без Немцова и сифилиса!» Так вот, он изрек: «Россия без НТВ жить не может!» Его клич тотчас подхватил, наращивая общий галдеж, Игорь Яковенко из Союза журналистов: «Россия без НТВ — это другая Россия. Не надо россиян считать быдлом». Святая правда, если только после слов «не надо» вставить «Киселеву и его кагалу». Это вдохновило на очень решительное признание телезрительницу Татьяну Тарасову: «Я верю НТВ на сто процентов. Если НТВ не будет, мы здесь жить не будем!» Интересно, где она со своими процентами сейчас? Не в Оклахоме ли? А может быть, имелось в виду самосожжение? Не она ли потом под именем Юлии Григорович устроила в парламенте Украины замедленную инсценировку самосожжения? Неизвестно…

Венедиктов с «Эха Москвы», алча наших долгих рыданий по поводу его страданий, взвизгнул: «Это бандитский передел собственности!..» А ты, милок, чего ожидал, на что надеялся, всеми силами способствуя созданию бандитского строя?.. Протоиерей Михаил Ардов, сын натужного юмориста Виктора Ефимовича Ардова, тоже решил ударить по бандитизму: «Мы никогда не признаем бандитский красный флаг! Мы всегда будем сидеть при звуках александровского гимна!» Академик Сахаров, если кто помнит, тоже не вставал при исполнении гимна на съезде народных депутатов. Не за это ли Бог вскоре прибрал его?

Вдруг перед глазами мелькнул в руках какого-то энтузиаста свободы плакат: «Россия! Разве Альфред Кох лучше ящура?» Замечательно! Разумеется, Кох ничуть не лучше. Но как уместны были бы еще и такие плакатики: «Россия! Разве Сорокина лучше, чем коровье бешенство?» «Разве Шендерович полезней холеры?» «Разве Миткова приятней хронической диареи?..» В их отношении к Альфреду Коху особенно ярко обнаружилось нутро киселевских журналистов. Евгений Кириченко теперь вдруг вспомнил, что Кох — гнусный русофоб. «Он ненавидит Россию! — надрывался оратор. — Он сказал, что наша родина сырьевой придаток». Правильно, сказал, и не как-нибудь, а похахатывая. И не кому-нибудь, — а корреспонденту радио Израиля, тень которого ежедневно и ежечасно витает над вашим экраном, с которого даже прогноз погоды объявляет родич Хайки Мильман. Разве вы не помните, Кириченко, беседу Киселева с Ясиром Арафатом? Ваш с потрохами запроданный шеф так яростно защищал интересы Израиля, что Арафат остолбенел: «Где я нахожусь? Это Москва или Тель-Авив? С кем я беседую? Кто вы по национальности? Кому вы служите?» И Киселев ответил: «Я служу своей фирме». Не родной стране, а фирме, которую содержит обворо-3 — 3022 Бушин вавший вашу родину кровосос Гусинский, гражданин Израиля, заместитель председателя Всемирного еврейского конгресса. Для вас это все новость?..

А сказал Кох не только, что Россия — сырьевой придаток, как сдержанно заметил Кириченко. Прошло уже два с половиной года с того интервью, а русские люди забывчивы на зло, так что есть смысл кое-что напомнить из высказываний этого фашистского недобитка: «Народ не был ограблен приватизацией… Россия получила… э… э… э… порядка 20 миллиардов долларов, и этого достаточно… Будущее России — сырьевой придаток. Далее — развал, превращение в десяток маленьких государств… В мировом хозяйстве нет для нее места… Россия только мешает. Участь ее безусловна печальна… Россия никому не нужна (смеется),не нужна Россия никому (смеется), как вы не поймете!..» Дальше он слово в слово повторял упоминавшегося Пьецуха: «Я не понимаю, чего такого особого в этой России?.. Никаких перспектив у нее нет (смеется). Ну, Примаков, если видит, пускай работает (смеется)… Как ни верти, это обанкротившаяся страна. Любые методы хозяйствования здесь бесполезны… Русские до сих пор восхищаются своим балетом и своей классической литературой XIX века, они уже не в состоянии ничего нового сделать… Да, безрадостная картина. А почему она должна быть радостной? (смеется)… Этот народ по заслугам пожинает то, что он плодил…»

И ведь все это разнес по миру не какой-нибудь курвец с нестабильной психикой, а совсем недавний — девяти месяцев тогда не прошло! — вице-премьер ельцинского правительства. Если он так думал, считал, был уверен, то и безо всяких документов, без следствия и суда можно понять, как, в чьих интересах он орудовал на своем высоком посту. И за такую работенку предатель Ельцин, естественно, выразил ему благодарность.

Наглой выходкой Коха были тогда возмущены не только коммунистические и оппозиционные газеты. Так, Александр Минкин писал в «Новой газете»: «Вот единомышленник Чубайса и Гайдара. Вот кого Ельцин назначил заведовать Госимуществом, точнее, распродавать все имущество России… С высокомерным презрением Кох говорит: «они», «русские». Не говорит «русише швайн», но он так думает. Не может думать иначе… Если любишь или хоть уважаешь, обворовать совестно. Но если презираешь, если не считаешь за людей… Человек с таким образом мыслей не может не воровать…» А хайкин внук Чубайс, конечно, всегда был в восторге от негодяя: «Я знаю Коха десять лет. Честнее Коха в мире нет. Не один год был на одном из самых тяжелых и неблагодарных постов. Спасибо ему вместе с нами сегодня должны сказать тысячи и тысячи людей…» Вы подумайте, мы должны еще и спасибо сказать хаму и ворюге! Это какое-то невиданное в истории состязание прохвостов…

А как же к подлой выходке Коха отнеслось тогда НТВ, которое ныне вдруг проснулось? Забыл, мусье Кириченко? Так я напомню. Вы, как обычно, с жадностью подхватили русофобское дерьмо, как подхватываете всегда и юдофильское. Стоило одному известному еврейскому полудурку возгласить с трибуны Госдумы, что евреи — самая талантливая нация в мире, как ваша Сорокина, такого же градуса интеллектуалка, тотчас затащила олуха на свою передачу «Герой дня» и предоставила ему полную возможность повторить и обосновать то, что он брякнул в Думе. И этот свистун в доказательство еврейской суперталантливости назвал академика Сахарова: смотрите, мол, Цукерман и трижды Герой. Сорокина должна бы сказать ему: «Чучело огородное, очнись! Никакой он не Цукерман, у него жена — и то лишь наполовину еврейка, но у нее никакие таланты, кроме пустозвонства, до сих пор не проклюнулись. А сам академик не был евреем даже под одним одеялом с супругой, а разве что только в ее снах». Нет, она промолчала, боясь, что тогда немедленно 206 тысяч долларов вырвут из-под локотка… Так проделала и с Кохом. Едва он успел навалить свою кучу, как она, разумеется, по согласованию с Киселевым и Гусинским, немедленно дала ему возможность порусофобствовать еще раз, теперь уже не для Израиля, а на всю Россию, на весь мир огласить свои измышления о русском народе, в которых превзошел и Геббельса и Розенберга. И русская мадам ни словечком не возразила… А что же вы тогда промолчали, патриот Кириченко? Ведь в таких случаях порядочные люди или бьют мерзавцев по физиономии, или уходят с работы. Но вы ничего не сделали, и потому вам та же цена…

Но представьте себе, когда проснувшиеся патриоты НТВ стали потешаться над фамилией Коха, выискался на склоне Лысой горы и такой энтузиаст свободы, который возвысил голос в его защиту: «Не забывайте, Роберт Кох был великим ученым, Нобелевским лауреатом, он открыл возбудителя туберкулеза — «палочку Коха»! И не один участник шабаша не сказал ему, что был еще один Кох — Эрих, в 1941–1944 годы рейхскомиссар Украины. И Альфред, похоже, ведет свой род именно от Эриха. Ибо тот именно так и говорил: «Россия никому не нужна… Россия только мешает… Что в ней такого особенного?.. Никаких перспектив у нее нет… Обанкротившаяся страна… Советский человек работать не хочет, а рот у него все время раскрывается… Надо увеличить количество и пропускную способность душегубок…»