– Напротив, буду рад!

Долгоносика было не узнать. Грустное лицо сияло, как начищенная сковорода. Поглядывая на Корсака, он лукаво усмехался и потирал ладони с видом человека, посвященного в большую тайну, которую он больше не в силах хранить.

– Елизавета Андреевна, вы должны это видеть! – воскликнул Долгих, едва Глеб и Лиза вошли в прихожую. – Идемте же!

Не дав гостям раздеться, Долгоносик потащил их в комнату.

– У него такой вид, будто он нашел бриллианты, – шепнула Лиза на ухо Корсаку.

Реставратор усадил гостей в кресла, прямо напротив мольберта, на котором стояла картина ван Тильбоха. С тех пор как Глеб видел ее в последний раз, она нисколько не изменилась.

– Ну? И где ваши брильянты? – поинтересовался Корсак, вставляя в рот сигарету.

– Какие брильянты? – удивился реставратор.

– Это я так, к слову. – Глеб поднес к сигарете зажигалку, но Долгоносик властно взял его за запястье худыми, длинными пальцами.

– Пока вы у меня в доме, вам придется воздержаться от курения, – строго сказал он. – Это вредная привычка. К тому же это может повредить живописному слою картины.

– Как скажете. – Корсак убрал сигарету обратно в пачку.

– Итак, – снова заговорил Долгоносик, глядя на Лизу Фаворскую сияющими глазами. – Вы готовы узнать кое-что удивительное?

– Я вся внимание, – заверила его Лиза, складывая ладони на коленях, как примерная школьница.

Глеб посмотрел на мятую пачку сигарет и со вздохом запихал ее в карман рубашки.

– Надеюсь, оно того стоит, – пробормотал он.

Долгих бросил на Корсака сердитый взгляд, взял со стола рентгеновский снимок картины и протянул Лизе:

– Елизавета Андреевна, взгляните на этот снимок. Только внимательнее. Вы видите что-нибудь необычное?

Лиза внимательно вгляделась в снимок, затем перевела взгляд на стоящего на мольберте Тильбоха – и обратно на фотографию. Ее светлые бровки взлетели вверх. Она коротко присвистнула и проговорила:

– Вот это да!

– Разрешите взглянуть. – Корсак довольно бесцеремонно вынул снимок из пальцев девушки и подошел с ним к картине. Некоторое время он изучал снимок, сравнивая его с картиной, потом крякнул от удивления и произнес:

– Если не ошибаюсь, вы обнаружили следы позднейших дорисовок?

– И вы это говорите таким спокойным голосом?! – Долгоносик вырвал снимок из рук Глеба и снова передал его девушке. – Елизавета Андреевна, вы только посмотрите! – проговорил он дрожащим от возбуждения голосом. – Ну не чудо ли? Это же настоящая сенсация! Видите? Вот тут! Раньше на столе стояла свеча. Кто-то закрасил ее, а поверх нарисовал ключ.

Лиза легонько потерла пальцем призрачно-зеленоватый контур свечи на фотографии. Потом рассеянно посмотрела на палец, словно ожидая, что на нем останутся следы.

– Да. Действительно, похоже на свечу, – проговорила она.

– А теперь посмотрите вот сюда! – Долгоносик ткнул костлявым пальцем в снимок. – Раньше вот этой картины на стене не было!

– Что же было? – изумленно спросила Лиза.

– Голая стена. Просто стена!

– И все?

– И все, – кивнул реставратор.

– Честно говоря, я ничего не понимаю. Кто-то закрасил свечу, а на ее месте нарисовал ключ. Но этого ему показалось мало, и он нарисовал на стене еще одну картину. Кстати, что на ней?

– Монах-алхимик, – ответил вместо реставратора Глеб. – Предположительно, святой епископ Феофил, продавший душу дьяволу.

– Это настоящая сенсация! – прошептал Долгих. Его синие очки сползли на кончик носа. Не замечая этого, он блаженно зажмурил грустные глаза и с улыбкой произнес: – Представляю, что скажут мои друзья-реставраторы, когда я поделюсь с ними своей находкой!

– Ничего не скажут, – снова подал голос Корсак.

Долгих удивленно на него воззрился:

– Это еще почему?

– Потому что вы ничего им не расскажете, – так же спокойно ответил Глеб.

По бледным губам реставратора змейкой скользнула усмешка. Он поправил пальцем очки и сказал:

– Ошибаетесь, Корсак. Я не имею права скрывать эту тайну от общественности.

Корсак уставился на Долгоносика тяжелым взглядом. Тот слегка поежился и повернулся к Лизе.

– Елизавета Андреевна, – заговорил он, – урезоньте своего братца. Объясните ему, что мы не имеем права скрывать нашу находку.

Лиза посмотрела на Корсака, затем перевела взгляд на Долгоносика и твердо произнесла: