Шрифт:
– Пошел вон, драная болонка!
Волкодав от удивления аж застыл.
– Это ты мне? Наконец прорычал он.
– Тебе, – тебе – Кому же еще?
– Ах ты – выдохнул он, отводя назад ухи, и не спеша направляясь ко мне. Вид при этом он имел до ужаса зверский.
Холодок проник в сердце. Конечно, мне не справиться с этим монстром. Он раза в два больше меня. Но назвался груздем, полезай в кузовок, либо я, либо Дези. Кому-то из нас хана.
Я оглянулся на Джека.
– Помоги, – говорю.
Куда там. Этот трус лишь подальше от нас забился. Из кустов лишь уши торчат и хвост… дрожащий.
Все, – была, не была. Деваться некуда, драться, так драться.
– Уходи, – прорычал я. Она моя, мать моих детей и любит меня.
– Нет тебя уже, – покойник ты, братец. Был и сплыл, – рыкнул монстр.
От его слов лапы у меня вконец затряслись. Если развернуться и рвануть правее, то спасусь, как нечего делать. Но Дези – Дези, – какая же ты дура, надо же было такого дурака свалять.
Подставила меня, ох, подставила.
Жизнь так прекрасна, я еще молод, мне только жить и жить.
И как всегда в самый не подходящий момент всякая глупость полезла в голову.
Жизнь, какая эту штука. Правда, братцы, рассказать?Нет, не верьте, жизнь не скука. Нужно лишь уметь летать.Над землею, над травою, и в кустах, и в небесах,Песни петь и хоть однажды в небе солнце увидать.Вдруг учуять на рассвете запах скошенной травы.Шум дождя услышать в небе, шорох ласковой листвы.Повстречаться с той колючкой, что весит на том кусте,Носом тронут кончик тучки, жить всегда в своей мечте.Днем ли, ночью, безразлично, лишь бы жизнь вокруг цвела,Ведь она, что в небе птица, что прекрасная мечта.Вы вздохните, посмотрите, троньте краюшек листка,Он живой, он тоже птица, и летит туда, сюда.Я живу, когда надеюсь, а надеюсь я всегда,Жизнь, как сказка, как мгновенье, как прекрасная мечта.Вы поверьте, – это чудо в вас, во мне, во всех сидит,Не хочу уйти отсюда, жить хочу, любить и стих…Дописать до окончанья, рассказать в нем обо всем,Что случается на свете, если в свете мы живем.Вновь увидеть в небе тучку, вновь услышать шум грозы.Боже, если ты услышишь, – дай мне силы, дай мечты!Если нет, тебя оставлю, хоть люблю, люблю до слез,Жизнь моя, моя услада, – без тебя не будет грез.Тех мгновений, что уходят каждый день и каждый час,Я живу, и я доволен. Жить хочу хоть сотню раз.И тут он как на меня бросится. Из-за глупых строк я даже собраться не успел, и от его толчка отлетел метра на полтора.
– Что, ханурик, дешевый, – прорычал он. Катись, пока цел – Давай, давай спасайся – Ухмыльнувшись, предложил он. А девку я себе оставлю. Больно у нее лапы хороши, – стройные, пушистые, косточки тонкие – Люблю такие под конец поглодать!
И он захохотал, мерзко, зло, противно.
На мгновение он расслабился, и я понял, вот он шанс. Если не сейчас, значит уже никогда.
Если не смогу, значит, не жить, или жить, как последняя дрянь, которая предала свою любовь и чужую жизнь.
С диким воплем я бросился на него и каким-то чудом достал до горла. На мгновение все мои четыре лапы оказались в воздухе. Но волкодав стоял на земле, а я висел у него на шее. Он заорал мерзко, протяжно и тряхнул меня со всей силы. Ощущение было такое, словно я на полной скорости налетел на каменную глыбу. В глазах потемнело, но челюстей я не разжал.
Сделай это и больше никогда не увидишь солнышка, мамку, деда, Танюшку. Не прижмешь Дези, не лизнешь ее в нос. Нет, не сдамся, не отцеплюсь. Пусть делает, что хочет. Главное держаться.
Он рычал, рвал меня лапами. Под конец упал на бок и попытался хоть лежа избавиться от меня. Боли я почти не чувствовал, было как-то не до того. Но сил оставалось все меньше. Еще минута и я сломаюсь. Но тут откуда-то издалека пришла мысль: «Цезарь смог! – Ведь смог же?! – Раз он смог, то и я смогу».
И вдруг скорее почувствовал, чем услышал:
– Отпусти – Прохрипел волкодав. – Уйду и больше никогда не подойду ни к одной твоей девке – Обманет, как пить дать, обманет, стучало в голове. Но убить? – Если можно не убивать. И я, как последний дурак, разжал челюсти.
Пару минут мы лежали едва дыша. Встать не мог ни один из нас. Как ни странно, первым очухался я. С трудом, напрягая все силы, наконец-то, оторвал тело от земли и поднялся. Еще через минуту выпрямил лапы. Меня шатало, как кленовый листок на ветру, лапа дрожали, от боли кружилась голова.
Тут зашевелился волкодав. В отличие от меня, бедного, он почти не пострадал, только на шее кровь. Встал, встряхнулся, и вроде цел и здоров. Глянул на меня, ухмыльнулся и выдал:
– Говорят, дуракам везет. Как же, – везет… Ха – Кесарю кесарево. И как броситься на меня.
От слабости я рухнул, как подкошенная былинка. Он не ожидал такого и, перелетев через голову, угодил в пенек. Пока он вставал, отряхивался, я хоть чуть-чуть пришел в себя.
Смерть нужно встречать стоя. Она одна, другой не будет, и пусть она меня уважает.
– Ричард! Беги! Заголосила Дези. Она отошла немного в сторону и приготовилась к бегству.
Ее я, слава богу, спас.
Ха, – беги. Куда тут бежать. Я и шагу сделать не смогу.
– Дези, уходи! Уходи, пожалуйста, – попросил я. – Я должен знать, что с тобой все в порядке.