Когда 11 марта 1985 г. на заседании Политбюро ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачёва рекомендовали на пост Генерального секретаря, он заверил присутствовавших: «Нам не нужно менять политику» [11] .

В тот же день после утверждения его в новой должности на Пленуме ЦК КПСС он в своей «тронной речи» специально отметил, что видит задачу партии в «совершенствовании всех сторон жизни общества»: преобразовании производства, изменении хозяйственного механизма и управления страной, переменах в «системе общественных отношений» [18] .

14 марта Михаил Сергеевич собрал секретарей ЦК КПСС и заявил: «Возник вопрос, стоит ли разрабатывать план мероприятий в связи с разъяснением моего выступления на мартовском Пленуме ЦК. Я думаю, что такие планы мероприятий и сейчас, и в будущем вообще разрабатывать не нужно» [19] .

Одни увидели в этом проявление скромности, другие — свидетельство деловитости, третьи — нежелание навязывать обществу свои взгляды. Между тем это была хорошо продуманная тактика. Как обнаружилось уже в первый день, одни заявления нового генсека противоречили другим. Слова очень быстро стали расходиться с делом. Это породило много вопросов. А отвечать на них оказалось некому.

Первый и самый главный вопрос, который возник уже в 1985 г. и споры вокруг которого идут до сих пор: имел ли М.С. Горбачёв программу начатых им перемен? Широко распространено мнение, что генсек и его команда пытались реформировать советское общество чуть ли не вслепую.

«Никакой программы перестройки не было, — писал бывший шеф КГБ СССР Владимир Александрович Крючков. — Люди путались в догадках относительно того, что же представляет собою этот замысловатый лозунг. Попытки выяснить, к чему же мы идём, какие цели преследуем, какие конкретные и перспективные задачи решаем, наталкивались на многословие Горбачёва, а то и на глухую стену молчания» [20] .

На этом настаивает и другой сподвижник генсека, В.А. Медведев: «В дискуссиях последних лет часто звучит вопрос: имел ли Горбачёв, начиная перестройку, её программу? Конечно, тщательно разработанной по всем пунктам и подпунктам программы не было, да и не могло быть. Была сумма идей, на основе которых постепенно формировался новый политический курс». И далее: «Я считаю, что весь период от мартовского и апрельского Пленумов ЦК КПСС до XXVII съезда включительно и даже до конца 1986 года — это и был период формирования и упрочения политики перестройки» [21] .

Между тем бывший директор Института США и Канады Г.А. Арбатов, которого американцы называли «советским Киссинджером», утверждал, что когда уже после 1991 г. он задал М.С. Горбачёву вопрос о программе реформ, тот ответил, что к весне 1985 г. имел «общий план» и уже обдумывал решение «нескольких важнейших проблем», но «что делать дальше», во многом «подсказывал» «ход событий» [22] .

О том, что к 1985 г. общая «концепция перестройки» у него была, М.С. Горбачёв заявлял и позднее [23] . Более того, по свидетельству бывшего министра иностранных дел А.А. Бессмертных, генсек считал, что «невозможно работать, не имея какой — то общей концепции» [24] . «Концепция перестройки была», — утверждает Михаил Сергеевич, — не было конкретного плана, «как меню или расписания поездов» [25] . Чтобы понять степень искренности бывшего генсека на этот счёт, необходимо учесть, что разработку концепции перестройки начал ещё Ю.В. Андропов. И М.С. Горбачёв имел к этому самое непосредственное отношение [26] .

Поднявшись на вершину власти, Михаил Сергеевич немедленно приступил к составлению плана конкретных действий, в разработке которого, по утверждению бывшего тогда секретарём ЦК КПСС Егора Кузьмича Лигачёва, он принимал участие [27] .

«После избрания Горбачёва генсеком, — пишет бывший сотрудник аппарата ЦК КПСС Н.Б. Биккенин, — он попросил ряд товарищей, в том числе и меня, подготовить свои предложения на первые сто дней и передать их ему лично, не перепечатывая» [28] .

По свидетельству тогдашнего директора Института философии АН СССР Г.Л. Смирнова, «через день — два» после избрания М.С. Горбачёва генсеком, т. е. 13–14 марта, он тоже получил такое предложение, причём для его исполнения был дан «срок — сутки» [29] .

Об этом же свидетельствует и В.А. Медведев: «Сразу же после мартовского Пленума Горбачёв вплотную занялся разработкой конкретной программы действий, которую решил изложить на очередном Пленуме ЦК КПСС», и предложил ближайшему окружению представить свои соображения на этот счёт. В.А. Медведев выполнил поручение генсека 17 марта [30] .

«У Горбачёва, — отмечает Вадим Андреевич, — образовался целый портфель таких соображений. Все они были, что называется, «переварены» им и выкристаллизованы в основной идее доклада на апрельском Пленуме» [31] .

По свидетельству В.А. Медведева, кроме него в подготовке этого доклада «с большим внутренним волнением и энтузиазмом» принимали участие Н.Б. Биккенин, В.И. Болдин, А.Н. Яковлев и, «если не изменяет память, Лукьянов» [32] .