Так оно и вышло, если говорить о моей семье. Адам практически стал третьим ребенком. Но с Ким получилось не столь удачно. Адам общался с ней так, как, по моим представлениям, он общался бы с такой девчонкой, как я. То есть он был достаточно милым – вежливым и дружелюбным, но отстранённым. Он не пытался войти в её мир или завоевать её доверие. Я подозревала, что он просто не считал её достаточно крутой, и это меня злило. После примерно трех месяцев отношений, у нас состоялась крупная ссора по этому поводу.

– Но я ведь не с Ким встречаюсь. Я встречаюсь с тобой, - сказал Адам после того, как я обвинила его в том, что он был недостаточно мил с ней.

– И что? У тебя полно подруг. Почему бы не принять и её в эту ораву.

Адам пожал плечами.

– Не знаю. Просто не получается.

– Какой же ты сноб! – сказала я, неожиданно взбесившись.

Адам посмотрел на меня, нахмурившись, словно я была задачкой по математике на доске, которую он пытался решить.

– И почему же это я сноб? Ты не можешь заставить меня дружить с ней. Просто у нас очень мало общего.

– Вот поэтому ты и есть сноб! Тебе нравятся только такие же люди, как и ты сам, - прокричала я. И вылетела на улицу, ожидая, что он последует за мной, умоляя о прощении, но когда этого не произошло, моя ярость только удвоилась. Я отправилась на велосипеде прямо к дому Ким. Она выслушала мои обвинения в адрес Адама с абсолютно ничего не выражающим лицом.

– Это просто смешно, что ты сказала Адаму, что ему нравятся только такие же люди, как он сам, - отчитала она меня, когда я закончила. – Ведь ему нравишься ты, а ты уж точно не такая как он.

– В том-то и проблема, - пробормотала я.

– Что ж, значит разбирайся с ней. Но только не впутывай меня в свою драму, - сказала она. – Кроме того, он мне тоже не так уж и нравится.

– Не нравится?

– Нет, Миа. Не все тут головы теряют при виде Адама.

– Я не это имела в виду. Я просто хочу, чтобы вы, ребята, стали друзьями.

– Ага, а я хочу жить в Нью-Йорке и иметь нормальных родителей. Как там сказал тот парень**: «Ты не всегда можешь получить то, что хочешь».

– Но вы двое – самые важные люди в моей жизни.

Ким посмотрела на мое красное и влажное от слез лицо, её выражение немного смягчилось, и она нежно улыбнулась.

– Мы знаем это, Миа. Но мы с ним из разных частей твоей жизни, как музыка и я – составляем разные её стороны. И это нормально. Тебе не нужно выбирать ту или иную сторону, по крайней мере, мне так кажется.

– Но я хочу, чтобы эти стороны моей жизни объединились.

Ким покачала головой.

– Так не бывает. Послушай, я принимаю Адама, потому что он любит тебя. И могу предположить, что он принимает меня, потому что ты любишь меня. Если это заставляет тебя чувствовать себя лучше, то твоя любовь нас объединяет. И этого достаточно. Мы с ним не должны любить друг друга.

– Но я хочу этого, - сетовала я.

– Миа, - сказала Ким, нота предостережения в её голосе подала сигнал, что терпение подруги на исходе. – Ты начинаешь вести себя как одна из тех девушек. Ещё не хочешь принести мне пистолет?

Позже тем же вечером я заглянула к Адаму, чтобы извиниться. Он принял мои извинения вместе с полным смущения поцелуем в нос. И дальше ничего не изменилось. Они с Ким продолжали вежливое, но отстраненное общение, несмотря на то, сколько раз я пыталась показать каждому из них, насколько хорош другой. Самое смешное заключалось в том, что я никогда не придавала особого значения словам Ким о том, что они связаны друг с другом через меня, до того самого момента, пока не увидела, как она практически несёт Адама по коридору больницы.

* The Velvet Underground – культовая американская рок-группа 1960-х и 1970-х годов, стоявшая у истоков альтернативной музыки.

** Под тем парнем подразумевается солист группы The Rolling Stones, спевшей песню под названием «You can't always get what you want».

Я смотрю, как Ким и Адам исчезают в конце коридора. Я хочу последовать за ними, но я словно приклеена к линолеуму, не в состоянии двигать своими призрачными ногами. И только после того, как они поворачивают за угол, я, наконец, могу встать и пойти за ними, но они уже зашли в лифт.