– Он…

– Розариан, молчи! – Требовательный гневный окрик, подобный наказующему удару бича, прилетел с другой стороны переулка. Юноша испуганно сгорбился и поспешно захлопнул рот.

Я оглянулась. В нескольких шагах от меня стояли сьерра Каталина собственной персоной, а также тот самый представитель ее гильдии, который участвовал давеча в церемонии выбора учеников и увел с собой Элали. Дама-попечительница довольно потерла ладони и расплылась в обманчиво-приветливой улыбке:

– Ну вот мы и встретились снова, моя милая девочка! Теперь-то ты уж непременно отправишься с нами и станешь наложницей князя!

– А ваш князь хотя бы осведомлен относительно моего возраста? – возмущенно пискнула я. – Согласно законам Блентайра девушкам разрешается выходить замуж лишь после достижения восемнадцати лет.

Ярко раскрашенное лицо сводни расплылось в издевательской улыбке:

– А кто тут говорит о замужестве, глупышка? Повторяю: ты станешь его наложницей! Быстрее, чем пукнуть успеешь… – Ее толстые губы издали неприличный, глумливый звук. – О, поверь мне, крошка, педофилы – в целом неплохие люди. Просто их дети испортили!

Я затравленно вздрогнула всем телом. Ловушка захлопнулась…

Ошибаются все, да вот только одни делают это часто, а другие – постоянно. Боюсь, я принадлежу именно ко второй, хронически невезучей категории дураков.

Красавец Розариан обидно заржал, сразу утратив добрую половину своей привлекательности.

– Не гогочи, – насмешливо посоветовала я, – ибо, когда ты смеешься, твой нос безобразно заостряется, а два передних зуба выступают вперед, делая тебя похожим на крысу!

– Что? – Юноша немедленно подавился хохотом и угрожающе сжал кулаки. – Дрянь, ты еще и огрызаешься? – Он не верил собственным ушам. – Да как ты смеешь!

– Все это так мило! – Сьерра Каталина патетично всплеснула своими полными, увешанными серебряными браслетами запястьями. Чеканные кольца мелодично зазвенели. – Полюбуйся, Леонидас, она ведет себя, будто загнанная в угол кошка – шипит и царапается… Ты умница, дорогая, ибо мужчины обожают усмирять непокорных красавиц! Строптивые девушки стоят намного дороже, потому что они пробуждают в мужчинах страсть.

– Что? – в свою очередь завопила я. – Да как вы смеете торговать мною, словно я не человек, а всего лишь бездушный рыночный товар? – Я нисколько не разбиралась в сексуальной реакции мужчин, но неосторожные слова этой алчной сводни подействовали на меня, точно упавшая на трут искра, разбудили шквал неуправляемой ярости. – Я с вами не пойду и не желаю видеть никакого князя!

– А твоего согласия никто и не спрашивает, радость моя! – воркующе пропела сьерра Каталина, крадущимися шажками подступая ко мне и плотоядно шевеля жадно растопыренными пальцами. – Успокойся и смирись! Не станешь же ты с нами драться?..

– Драться? – растерянно переспросила я, только сейчас вспомнив о зажатой в руке редьке. – Драться! А-а-а…

Кто сказал, что единственным овощем, способным вызывать у человека слезы, является исключительно лук? А вы когда-нибудь увесистой редькой по репе получали?..

Обкусанный мною корнеплод смачно обрушился точно на темечко достопочтенной сьерры Каталины. Раздалось оглушительное карканье… Сводня закатила глаза под лоб и плавно осела в серую уличную пыль, а я расстроенно стояла над ней, разглядывая тощий хвостик, оставшийся от разломившейся редьки.

– Мастер Леонидас, ну сделайте же что-нибудь с этой бешеной девчонкой! – истошно запричитал красавец Розариан, на всякий случай отпрыгивая подальше от меня. – Вы только посмотрите, что сотворила эта дикая тварь с нашей любимой сьеррой Каталиной…

– Не голоси, мальчик! – брезгливо поморщился мужчина. – Сейчас мы ее утихомирим. Эй, охрана! – Он начальственно повысил голос. – Все сюда, быстро! Повелеваю схватить строптивую девчонку и препроводить ее ко мне домой!

Повинуясь его приказу, из соседнего двора тут же выскочили двое вооруженных до зубов мужчин, а еще трое аналогичных головорезов картинно нарисовались на противоположной стороне улицы. Я отчаянно вскрикнула, понимая, что мой путь к отступлению отрезан окончательно, отбросила ставший бесполезным обломок редьки и умоляюще обхватила шею белого пса, до сего момента безучастно сидевшего у дощатого бордюра пешеходной части тротуара.

– Друг, помоги мне! – просила я, но пес лишь виновато отвернул морду и малодушно отвел глаза, видимо не желая впутываться в мои проблемы. – Помогите мне, люди! – взывала я, но никто не отозвался. – Помоги мне, бог Шарро! – обреченно прорыдала я, мысленно прощаясь со свободой, счастьем и едва обретенной мечтой.

– Тише, девочка, все будет хорошо! – внезапно над моим ухом прозвучал ласковый мужской голос, и высокая, закутанная в черный плащ фигура стремительно материализовалась у меня за плечом. Затянутой в перчатку рукой незнакомец нежно погладил меня по голове, а затем решительно задвинул к себе за спину.