Куп, одетый в костюм биологической защиты и толстые голубые перчатки, стоял перед гигантским гардеробом, который выглядел так, словно помнил эпоху китайских императоров. Дарби заметила в пыли перед ним несколько отпечатков ног.

Невысокий и болезненно худой пожилой мужчина в очках с толстыми стеклами и старомодном синем костюме отнял платок ото рта и подошел к ней, чтобы представиться.

— Стэн Дженнингс.

Дарби пожала детективу руку. Ворот рубашки был велик ему, по крайней мере, на два размера, а темные круги под глазами цветом соперничали с его черными волосами.

Дженнингс рассказал, что служба 9-1-1 приняла звонок от соседки, живущей напротив, пожилой итальянки, которая нянчила своего трехлетнего внука, пока ее дочь была на работе.

— Старушка подошла к окну выкурить сигарету, потому что у внука астма, — говорил он громким и возбужденным голосом, какой бывает у человека, которому только что сообщили, что на него нежданно свалилось целое состояние. — Ей показалось, что она услышала выстрелы. А потом она увидела, как из дома вышел какой-то парень в штормовке с эмблемой «Ред сокс». Парень был в бейсболке и наклонил голову, спасаясь от дождя, так что его лица она не разглядела.

— Кому принадлежит дом?

— Кевину Рейнольдсу. — Дженнингс заглянул ей в глаза, и губы его сложились в довольную улыбку. — А ведь вы не знаете, кто он такой, верно?

— Нет, не знаю. А должна?

— Вы сами-то откуда? — Я выросла в Белхэме.

— Тогда вы должны знать, кто такой Фрэнк Салливан.

— Главарь ирландской мафии?

— Он самый.

Естественно, это имя было ей знакомо: все, кто жил в Бостоне и поблизости от него, слышали множество историй о человеке, являвшем собой нечто среднее между безжалостным гангстером и современным Робином Гудом, который обеспечивал порядок на улицах, или убивая торговцев наркотиками, или заставляя их волшебным образом исчезать без следа,

Но Саллливан и другие крупные мафиози жили еще в то время, когда она училась в школе, то есть в самом начале восьмидесятых. Дарби понятия не имела, как выглядел Салливан, а то, что она знала об этом человеке, могло уместиться на кончике ногтя. Сын бедных эмигрантов из Ирландии, умерших вскоре после переезда в Чарльстаун. Начал свою карьеру с поставки угнанных автомобилей в мастерские, где их разбирали и перепродавали. Он же впоследствии познакомил Чарльстаун с героином, одновременно поставляя оружие в Ирландию через пристани Челси-пирса. Она вспомнила какую-то давнюю историю о том, что Салливан якобы погиб в ходе неудачной операции по его захвату на двух кораблях в Бостонской гавани.

— Кевин Рейнольдс был правой рукой Фрэнка, его личным пит-бультерьером, — продолжал Дженнингс. — Мать Кевина сыграла в ящик пару недель назад — ничего подозрительного, просто умерла во сне. Сын выставляет дом на продажу, чем и объясняется то, что он решил выкопать старые кости из могилы. Вряд ли это добавило бы энтузиазма покупателям.

— Вы уже арестовали его?

— Еще нет. Скорее всего, он уже свалил из города. Этот сукин сын достаточно умен. Уверен,

что он…

— Прошу прощения, — оборвала его Дарби, заметив на полу стреляные гильзы.

Старательно обходя отпечатавшиеся в пыли следы ног, она осторожно подошла к ближайшему латунному цилиндрику и, присев, принялась внимательно его рассматривать.

— Точно такие же мы нашли в Белхэме два дня назад, — сказала она, полуобернувшись к Дженнингсу. — Уверена, что вы слышали об этом в новостях: вооруженный разбой, в ходе которого пострадали женщина и ее сын.

— Женщина была убита, а ее сын застрелился в больнице.

Дарби кивнула и выпрямилась.

— Вы, случайно, не знаете женщину по имена Кендра Шеппард? Она родом из Чарльстауна.

— Ее семью убили в восемьдесят третьем, — ответил Дженнингс. — Застрелили во сне из двух разных пистолетов. Я работал над этим делом. Кендра исчезла перед самыми похоронами. Я занимался и ее поисками тоже. Никто не знал, что с ней стало. Не удивлюсь, если она окажется похороненной здесь.

— Нет. Убитая женщина, которую мы нашли в доме, проходила под именем Эми Холлкокс. Мы сверили отпечатки ее пальцев с дактилоскопической картой Кендры Шеппард. Они совпали.

От удивления брови у Дженнингса полезли на лоб.

— И давно она жила в Белхэме?

— Она жила в Вермонте. По словам ее сына, она приехала сюда на собеседование по поводу работы. Вы знали, что ее арестовывали за проституцию в Чарльстауне?

— Что-то припоминаю.

— Можете предположить, что толкнуло ее на этот путь? Ведь ей было всего девятнадцать.

— Салливан не занимался проституцией, если вы на это намекаете. Он отдавал предпочтение вымогательству и разбоям. Кокаин и героин попали в сферу его интересов несколько позже.