— Извини, но мне нужно много уроков делать. Да и сладкое я не люблю… А ты сейчас домой?

— Да нет, я тут, наверное, погуляю еще, раз уж выбрался. И потом — у меня здесь через пару часов деловое свидание… — он почему-то слегка покраснел и отвел глаза. — Тебя проводить до школы?

— Нет-нет, не надо, я сама дойду.

Возвращаясь в Хогвартс, Андромеда плакала. Почему, ну почему всегда все упирается в это несчастное происхождение и некую мифическую честь рода?.. Она не чувствовала ничего за этими словами. Пыталась время от времени проникнуться — но не могла. Она сравнивала себя с Эллисон — сравнение было не в ее, Андромеды, пользу. Эллисон во всем лучше — умнее, талантливее, честнее, а ведь ее родители — магглы… А может, рассказать об этом Теодору? Попытаться убедить в том, что людей нельзя оценивать по степени чистоты крови? Если она будет достаточно красноречива, если подберет нужные слова…

Энди, уже почти дойдя до ворот Хогвартса, развернулась и помчалась обратно. Сейчас она найдет жениха и серьезно с ним поговорит. Он должен ее понять — ведь он такой рассудительный, такой умный…

Она подбежала к кафе мадам Паддифут — может, он еще там? Нет, конечно, уже ушел. Метнулась к Зонко — тоже нет. Пробежала мимо «Трех метел», мельком взглянув внутрь… Стоп. Ну да — вот и он. Сидит за угловым столиком и… самозабвенно целуется с слизеринской шестикурсницей Эммой Паркинсон.

Катастрофа. Это была катастрофа. Андромеда бесшумно выскользнула из «Трех метел» — не дай Мерлин Тео ее увидит — и обессилено прислонилась к стене снаружи. В голове вдруг стало как-то странно пусто и звонко, перед глазами замелькали мушки. «Ну вот, еще только не хватало сейчас в обморок хлопнуться — как истинной представительнице древнейшего и благороднейшего семейства», — разозлилась она на саму себя. Сконцентрировалась, постаралась взять себя в руки, оторвалась от стены — и пошла.

Внезапно ей с удивительной четкостью вспомнились слова тетки Милдред, сказанные на свадьбе Беллы: «Дурнушка, конечно, но все-таки Блэк. С Блэками все мечтают породниться, уж кого-нибудь да найдут ей родители».

«Ну да, все правильно, все логично… — бормотала Энди. — И как это я сразу не поняла… Наивная… Мерлин, какая же я наивная!»

Еще никогда путь из Хогсмида в Хогвартс не казался ей таким бесконечно долгим. Ноги плохо слушались и еле-еле шевелились, в животе будто бы ворочалось что-то ледяное и колючее. Хотелось только одного — поскорее добраться до своей спальни и загородиться ото всех тяжелым, пыльным пологом. Надолго, а лучше всего навсегда.

Но ее планы провести тихий вечер в тоске и отчаянии, никого не видя и не слыша, были разрушены еще на подступах к родному факультету. В коридоре на нее налетел смерч, при ближайшем рассмотрении оказавшийся толпой первокурсников-гриффиндорцев.

— Хей, Энди! — из толпы вынырнуло родное лицо кузена, успевшего в свои одиннадцать лет уже стать позором семьи после скандального решения Распределительной Шляпы. — Что это с тобой? Ты что, плакала? Кто тебя обидел? Ты мне только имя скажи — уж я разберусь. Что с ним лучше сделать — фурункульным заклятием запустить или по-простому, по-маггловски морду набить?

— Сколько вопросов, Сириус! — несмотря на ужасное состояние, Андромеда не удержалась от улыбки. — Со мной все в порядке, честное слово. Не нужно никому бить морду. Это у меня так… глупые девичьи переживания.

Но неугомонный братец не отставал — продолжал скакать вокруг нее и требовать выдать имя мерзавца. Отделалась она от Сириуса с огромным трудом, сунув ему несколько подаренных Молли Прюитт веселящих хлопушек, которые по счастливой случайности завалялись у нее в кармане. Кузен с радостными воплями бросился вдогонку друзьям, а Андромеда, пошатываясь, добралась наконец до гостиной Равенкло. Там ее поджидало еще одно испытание — Эллисон, которая, увидев, в каком состоянии вернулась подруга, отложила в сторону книгу Айрис Мердок и встревожено принялась спрашивать, что случилось. Энди любила Эллисон, но сейчас у нее не было сил ни о чем рассказывать. Ей очень хотелось в этот момент оказаться где-нибудь на необитаемом острове… или хотя бы в таком месте, где ее никто не знает и не будет приставать с расспросами. Внезапно ей пришла в голову безумная идея.

— Эллисон, — спросила она, — у тебя ведь есть маггловская одежда?

Через полчаса, одетая в джинсы, свитер и ветровку, она решительным шагом вышла за пределы школы и аппарировала в Лондон. План ее был прост и незатейлив: зайти в любой маггловский бар и напиться. Она еще ни разу в жизни не напивалась, но знала, что именно так люди обычно снимают стресс, а ей это сегодня было нужно как никогда. Энди все продумала: одолжила у Эллисон маггловских денег, убедительно попросив пока не расспрашивать ее ни о чем; чтобы не заблудиться на улицах огромного города, решила аппарировать в «Дырявый котел», уже оттуда выбраться в маггловский Лондон и поискать подходящее место для осуществления плана.

Долго ей искать не пришлось. Выскользнув из «Котла», она прошла мимо большого книжного магазина и парочки музыкальных — и сразу же за ними наткнулась на полуподвальчик с вывеской «Бывалый шкипер». Маггловский бар встретил Андромеду густым сигаретным дымом, гомоном и громкой музыкой. Хриплый мужской голос настырно выкрикивал ее фамилию — она даже сначала испугалась, но потом разобрала, что это он требует перекрасить все вокруг в черный цвет, даже солнце на небе [1] . «Странные какие-то песни у магглов…» — подумала Энди рассеянно, забираясь на высокий стул перед стойкой бара. Она машинально опустила руки, чтобы поддернуть полы мантии, но вспомнила, что на ней джинсы, и хмыкнула. Видели бы ее сейчас родители или сестры… Без колдомедиков бы дело точно не обошлось. При этой мысли Энди стало еще веселее — а ведь она даже еще не начала пить. Определенно, маггловская обстановка действует на нее ободряюще.