Мы ретировались в прохладу конторы и разделили кусочек свадебного торта, который успела сунуть мне в руку невеста. Розанна рассказала, что двадцать пять процентов церемоний-повтор уже состоявшихся свадеб. Я нашла и ее рассказ, и это место поистине вдохновляющими. В комнате царила атмосфера старого доброго мюзикла: «Сэмми Дэвис-младший», смеясь и делая пируэты, показывал другому «Сэмми Дэвису-младшему», как делать сложное па. Составители букетов приплясывали у гигантских холодильников, где при определенной температуре хранились цветы, а бархатный голос «Элвиса» распевал, умоляя их не быть жестокими.

— Он упражняется? — спросила я Розан ну.

— О нет, — жизнерадостно ответила Розанна. — Просто любит петь. Начнет — не остановишь.

Счастливых новобрачных, исходивших слезами и сердечными благодарностями, встречала радостная и добрая атмосфера. Не успела я оглянуться, как уже рассказывала им о своих поисках и мы обменивались историями и советами о любви и браке.

У меня давно уже не было такого прекрасного дня. Все обнимали и целовали меня на прощание. «Дин Мартин» решил отвезти меня в лимузине к «Белладжио». Костюмерша — крошечная итальянка, хореограф Майкла Круфорда в «Барнуме», обладающая безусловной властностью сицилийской «крестной матери», — проводила меня до машины.

— Хочешь знать секрет счастливого брака? — строго спросила она, тыча мне пальцем в грудь.

Она собственноручно шила поразительно красивые подвенечные платья и была замужем вот уже пятьдесят три года, поэтому я не колеблясь кивнула.

— Вся семья должна быть рядом, — непререкаемо изрекла женщина. — Потому что, когда секс кончается, семья все равно остается.

Вернувшись в отель, я прочла е-мейл из Голландии от Фрэнка.

Я все гадал, где ты сейчас находишься, на скольких свиданиях уже успела побывать… сколько парней успела поцеловать… или я пока один такой счастливчик?

Хотя после Фрэнка я поцеловалась с несколькими парнями, все же он оставался лучшим, и я немедленно отправила ответ, заверив, что по-прежнему считаю его номером первым. Пока.

Я влюбилась в Вегас. Влюбилась в свой неприглядный отель, палящую жару, аляповатую роскошь, непрестанное звяканье игорных автоматов. Все это должно было действовать на нервы, но почему-то производило обратный эффект. Если не считать банд велосипедистов, остальные были очень дружелюбны, и дешевая роскошь совсем не мешала. А бродить по прохладным позолоченным интерьерам отелей и казино было истинным удовольствием.

Следующие два дня я встречалась с «Элвисом» (свидание № 52, настоящее имя Дин Зет), обладателем завораживающих бирюзовых глаз и кока, такого же высокого и твердого, как зачерствевший зерновой хлеб. К сожалению, он был слишком молод, не больше двадцати, — зато неотразим, умен и чрезвычайно интересен. Он был «Элвисом» с трех лет; в пятидесятых его дед служил барабанщиком у известного британского певца.

— Может, вы слышали о Максе Байгрейвсе? — вежливо спросил он.

Роб (свидание № 53) был почти так же хорош, как Андерс, но не настолько устрашающ. И преисполнен решимости доказать, что можно объехать весь мир, не покидая Вегаса. Поэтому он повел меня выпить в Венеции, поужинать в Париже, погулять вокруг пирамид и по боковым улочкам Нью-Йорка, посмотреть на акул у рифа Мандалая и снова выпить, на этот раз в Марокко. Роб не мог посидеть спокойно и двух минут, и при более длительных отношениях это, вероятно, раздражало бы меня. Но сейчас мы смеялись, поддевали друг друга, и к концу ночи он похитил титул у Фрэнка.

«Возмутительные приключения Бетти» был модным лесбийским клубом, который я нашла не так давно в Интернете и с тех пор постоянно переписывалась по электронной почте с его президентом, Нэнк. Она показалась мне чудесным человеком, и я с нетерпением ждала встречи с ней и остальными «Бетти» (свидание № 54) на одном из их постоянных пикников за городом.

Обычно мы сидим и болтаем, но часто затеваем пешие походы, потому что местность невероятно красива и не так жарко, как в Вегасе. Будем рады видеть тебя на пикнике. Я хотела бы послушать о твоих путешествиях…

Наутро Нэнк вместе с еще одной «Бетти», которую звали Элизабет, заехала за мной в отель. На ее полноприводном автомобиле мы отправились в горы за сорок километров от Вегаса.

Тридцатипятилетняя Нэнк, миниатюрная блондинка, могла считаться настоящей красавицей, но кроме того, была невероятно мягкой и доброй. Мы все испытывали неловкость, и Нэнк делала все возможное, чтобы я чувствовала себя как дома. Элизабет, сорокалетняя дама, худощавая и подтянутая, источала едкое остроумие. Известная и преуспевающая журналистка, она неустанно донимала меня, пока мы ехали в горы под нестихающим проливным дождем.