— Она здесь, среди нас! — завопила Иоланда. — О, скажи мне, любимая. Кто? Кто?

Она начала стонать.

— Господи Иисусе!

Барбара в ужасе посмотрела на Уинстона. Что им делать — вызвать помощь? Девятьсот девяносто девять или что? Может, ей воды принести? Или шалфей поможет?

— Темный, как ночь, — прошептала Иоланда. Голос ее совсем охрип. — Он темный, как ночь.

«Какой же еще? — подумала Барбара. — Почему-то они все такие».

— Вместе со своим соучастником солнцем он идет на нее. Они делают это вместе. Он был не один. Я его вижу. Я вижу его. О моя любимая!

Она завопила и потеряла сознание. Или притворилась?

— Черт возьми! — прошептал Нката и посмотрел на Барбару.

Ей хотелось сказать, что раз у него роскошная аура, то ему и решать, что делать. Но вместо этого она поднялась из-за стола, он сделал то же самое, вдвоем они поставили на место трон Иоланты, усадили ее и опустили ей голову между колен.

Она пришла в себя (это случилось так быстро, что они усомнились в истинности ее обморока) и принялась стонать, упоминая Макхаггис, дом, Джемайму и вопросы Джемаймы: «Он меня любит, Иоланда? Он тот, кто мне нужен, Иоланда? Должна ли я сделать то, что он просит, Иоланда?» Но кроме стонов «темный, как ночь, что накрыла меня» — Барбаре эта фраза напомнила строку из какого-то стихотворения. — Иоланда ничего полезного не сообщила. Она сказала, что Эббот Лангер, возможно, знает, почему Джемайма так увлеклась катанием на коньках. Он был поражен ее рвением к урокам.

— Это тот дом, — подытожила Иоланда. — Я пыталась предупредить ее насчет того дома.

Эббота Лангера они нашли без труда. Заведение «Куинс айс энд боул» было на этой же улице, как и сказала медиум. Название не обмануло: здесь был не только каток, но и площадка для боулинга. Тут же можно было посмотреть видео и посетить буфет. Шум гарантировал мигрень тем, кто еще не привык. Он исходил со всех сторон, это была настоящая какофония: из помещения боулинга доносился рев рок-н-ролла; видео подавало короткие звуковые сигналы, вопли, стуки, рев сирен и звон колоколов; на катке гремела танцевальная музыка, слышались крики и взвизгивания фигуристов. Основную публику составляли маленькие дети с родителями и подростки, что и неудивительно во время летних каникул. Тинейджеры пришли сюда потусоваться, послать эсэмэску и показать себя. Лед давал возможность укрыться от жары, а потому людей в здании было больше обычного.

На льду было около пятидесяти человек, большинство цеплялись за перила вдоль стены. Музыка, если ее вообще можно было услышать в таком грохоте, должна была настроить фигуристов на плавные движения, но этого не получалось. Ни один из них, кроме самих инструкторов, не попадал в такт. Тренеров было трое, их можно было узнать по желтым жилетам и еще по тому, что только они могли двигаться спиной вперед. Барбаре это казалось чудом.

Они с Уинстоном постояли возле перил, глядя на лед. Несколько детей среди фигуристов брали уроки, им была отведена площадка в центре ледовой арены. Учил их высокий мужчина с роскошной шевелюрой, делавшей его похожим на Элвиса. Он казался чересчур крупным для фигуриста, намного выше шести футов, и сложением напоминал шкаф, однако был не толстым, а солидным. Его трудно было не заметить не только из-за волос, но и потому, что, несмотря на фигуру, он на редкость легко передвигался. Оказалось, что это и есть Эббот Лангер. Он быстро подъехал к ним, когда его позвал другой тренер.

Лангер сказал, что ему нужно закончить урок. Они могут подождать его здесь.

— Посмотрите на ту малышку в розовом… Она еще завоюет золото.

Впрочем, если они хотят, пусть посидят пока в буфете.

Они пошли в буфет. Поскольку был уже вечер, а Барбара пропустила обед, она заказала себе сэндвич с ветчиной, хрустящий картофель с солью и уксусом, бисквитный пирог, шоколадный батончик «Кит-Кат» и колу. Уинстон, что неудивительно, попросил апельсиновый сок.

— Кто-нибудь комментировал твои отвратительные привычки? — хмуро спросила его Барбара.

— Только мою ауру, — покачал головой Нката. — А ты, Барб, решила поужинать?

— Ты что, спятил? Я еще и не обедала!

Лангер присоединился к ним, когда Барбара заканчивала есть. На лезвия коньков он надел чехлы. Через полчаса у него должен был начаться следующий урок. Что им угодно?

— Мы пришли от Иоланды, — сказала Барбара.

— Она работает на законных основаниях, — быстро вступился за нее Лангер. — Может, хотите сделать ей рекомендацию? Воспользуетесь ею? Как на телевидении?

— Мм… нет, — ответила Барбара.

— Она думает, что вы можете рассказать нам о Джемайме Хастингс, — пояснил Уинстон. — Она умерла, мистер Лангер.

— Умерла? Как, что случилось? Когда она умерла?

— Несколько дней назад. В Абни…

— Так она и есть та женщина на кладбище, — выпучил глаза Лангер. — Я видел сообщение в газетах, но там не было названо имя.

— И не будет названо, пока мы не найдем ее родственников, — сказал Нката.

— Ну, в этом я вам помочь не могу. Я не знаю, кто они. — Он оглянулся на каток. В дальнем углу кто-то упал, и тренеры спешили на помощь. — Боже, как ужасно. — Он снова повернулся к детективам. — Убита на кладбище.

— Да, — подтвердила Барбара.

— Вы можете мне сказать как?

Они извинились и сказали, что не могут. Таковы правила: полицейская работа, идет расследование. Они пришли на каток собрать информацию о Джемайме. Как давно он ее знает? Хорошо ли знает? Когда они встретились?

Эббот задумался.

— В Валентинов день. Я запомнил это, потому что она принесла Фрейзеру воздушные шары. — Он заметил, что Нката записывает его слова в записную книжку, и уточнил: — Это парень, который выдает напрокат коньки. Там, в раздевалке. Фрейзер Чаплин. Сначала я думал, что она разносчица. Решил, что она доставила Фрейзеру воздушные шары на день Святого Валентина от его девушки. Но оказалось, что это она — его новая девушка, а может, старалась ею стать. Она зашла, чтобы сделать ему сюрприз. Нас представили друг другу, и мы немного поговорили. Ей захотелось брать у меня уроки, и мы договорились встретиться. Нам нужно было уточнить расписание ее уроков, это было нетрудно. Я с удовольствием пошел ей навстречу. У меня три бывшие жены и четверо детей, и от учеников я не отказываюсь: деньги всегда нужны.