Шрифт:
– Я здесь, чтобы повидаться с вами – именно с вами!
– А! А в чем дело, дорогой Роузвельдт?
– Вы сказали, что я обучил вас искусству войны. Пусть будет так. Но ученик превзошел учителя, намного превзошел его в славе. Поэтому я здесь.
– Объяснитесь, граф!
– Прочтите, Это сбережет нам время. Видите, адресовано вам.
Мейнард взял протянутое ему запечатанное письмо. На нем было написано:
Капитану Мейнарду
Распечатав конверт, он прочел:
«Комитет немецких беженцев в Нью-Йорке в свете последних новостей из Европы надеется, что свобода еще не окончательно истреблена на нашей древней родине. Снова делается попытка восстановить ее, и мы намерены принять участие в том, что происходит в Бадене и в Палатинейте (Группа замков, принадлежавших императорам Священной Германской империи; главный из них находился на Рейне. – Прим. перев.).На нас большое впечатление произвела храбрость, проявленная вам в последней мексиканской войне, ваша забота о тех соотечествениках, которые служили под вашим началом, но особенно ваша всем известная преданность делу свободы. Поэтому мы единодушно решили предложить вам руководство нашим предприятием. Мы понимаем, какие вас ожидают опасности, и знаем, с каким мужеством вы их встречаете. Мы не можем пообещать вам другой награды, кроме славы и благодарности народа. Согласны ли вы, сэр, принять наше предложение?»
Письмо кончалось полудесятком подписей, на которые Мейнард только бегло взглянул. Он знал этих людей и слышал об их движении.
– Согласен, – сказал он, задумавшись всего на несколько секунд. – Передайте мой ответ комитету.
– Передать ответ? Мой дорогой Мейнард, я приехал, чтобы увезти вас с собой.
– Я должен ехать сам?
– И сегодня же. Восстание в Бадене началось, и вы знаете, что революционеры не станут никого ждать. Дорог каждый час. Нас ждут со следующим пароходом. Надеюсь, вам ничего не мешает? Что? Что-то есть?
– Да. Есть одно щекотливое дело.
– Не женщина? Нет, нет! Вы для этого слишком солдат!
– Нет, не женщина.
На лице Мейнарда появилось странное выражение, словно он скрывает правду.
– Нет, нет! – продолжал он с принужденной улыбкой. – Не женщина. Всего лишь мужчина, вернее, существо с внешностью мужчины.
– Объяснитесь, капитан. Кто или что это?
– Ну, дело простое. Час назад я ударил этого типа по лицу.
– Ха!
– Сегодня был бал – здесь, в отеле.
– Знаю. Я встретил уходящих с него. Ну и что?
– Была на нем молодая леди…
– И об этом можно было догадаться. Кто слышал о ссоре, за которой не стояла бы женщина, молодая или старая? Но простите за то, что прерываю вас.
– В конце концов, – продолжал Мейнард, по-видимому, меняя тактику, – мне можно не рассказывать вам об этой леди. Она почти не имеет отношения к делу. Все произошло в баре после окончания бала, когда она уже была в постели, я думаю.
– Пусть она там остается и спит.
– Я пошел в бар, чтобы выпить, и стоял у стойки, когда услышал, что упоминается мое имя. Три человека стояли недалеко от меня и, как я вскоре понял, действительно говорили обо мне. Они немало выпили и меня не видели.
– Одного из этих троих я знал в Англии, кгда мы вместе были на британской службе.
– Остальных двоих – я думаю, они американцы – я впервые случайно встретил несколько дней назад. У меня тогда с ними была легкая стычка, но нет необходимости рассказывать вам о ней. Хотя я тогда почти ожидал вызова. Однако вызова не было: можете представить себе, что это за люди.
– Говорил мой бывший сослуживец по английской армии; он слишком вольно рассказывал о моей карьере в ответ на вопросы тех двоих.
– Что же он им сказал?
– Множество лживых выдумок; и хуже всего то, что меня будто бы выгнали с английской службы! Конечно, больше он ничего не сказал. После этого…
– После этого вы пинками вытолкали его из бара. Я прямо вижу, как вы занимаетесь этим легким упражнением.
– Я был не так груб. Только ударил его по лицу перчаткой и протянул свою карточку.
– По правде сказать, когда сообщали о вашем приходе, я подумал, что это его друг, а не мой; хотя, зная этого человека, я очень удивился тому, что он так быстро прислал своего секунданта.
– Я рад, что вы приехали, граф. Передо мной была дьяволская дилемма: у меня здесь нет ни одного знакомого, который мог бы быть моим секундантом. Я ведь могу рассчитывать на вас?
– О, конечно, – ответил граф с такой небрежностью, словно его попросили о сигаре. – Но нельзя ли избежать этой встречи? – добавил он.