В комнате зашелестел возбужденный шепоток.

— Даже месяц запросто так из кармана не вытащишь, — покачав головой, ответил сидящий напротив Савельева добытчик по кличке Доза. — А у меня жена, сынишка только родился. Как я их оставлю? Да и если всех крепких мужиков заберете, в убежище-то помогать да работать кто останется? Птах с бабами?

— Еще раз повторяю, — затянулся самокруткой сидящий во главе стола Лобачев. — Насильно никого не тащат. Каждый решает за себя.

— А провизии и припасов на обратный путь хватит? — насторожился пристроившийся в уголке Азат.

— По нашим расчетам — вполне, — кивнул Марк.

— От этой экспедиции зависит много жизней, мужики, — Лобачев выпустил из ноздрей сизые струйки дыма. — И наши с вами тоже.

— Да она ведь у черта на рогах, Антарктика ваша! Я у дочки в атласе посмотрел.

— Но это же круто! — Савельев с азартом оглядел сидящих за столом. — Неужели вам неинтересно поглядеть, что там — за горизонтом? Сидим тут в четырех стенах. Мы же целый мир спасать отправляемся. О нас легенды будут складывать! Я с вами, капитан.

— Эх, молодо-зелено, — печально покачал головой кто-то.

— Хорошо. Кто еще? — продолжал набирать Лобачев.

Одна за другой над столом поднимались неуверенные руки.

К великому удивлению Батона, вылазка с калининградским отрядом оказалась не бесполезной. Охотник поначалу бузил и отпирался, не желая идти в проводники к сформированному отряду — мол, что на мне свет клином сошелся, других мало? Нашли экскурсовода! Но пара бутылок отличной магазинной водки из личных запасников Ежи перетянули чашу весов. Батон сдался — раз такое дело, устроим туристам сафари.

С погодой подфартило. Было облачно, зато без дождя. Да и ветер поутих. В центре отряда тарахтел старенький мотоблок, за которым волочилась подскакивающая на кочках пустая таратайка. Батон хмыкнул в фильтры: калининградские явно были настроены на хороший улов. Живность хоть и показывалась, но нападать на хорошо вооруженную, издающую странный вибрирующий звук группу пока не решалась.

Через несколько часов после выхода в одном из домов обнаружили бомбоубежище, в которое вела винтовая лестница. Но спуститься не получилось — все было затоплено водой. На гладкой поверхности одиноко плавала оторванная кукольная голова.

В соседнем доме, на ощетинившемся пружинами диване, съежились обнявшиеся скелеты. Погреб был уже кем-то вылизан начисто.

— Насмотрелись? — поинтересовался Батон, когда все вышли на улицу. — Или еще чего изволите? Может, на ферму, молочка парного?

— Ты нас не торопи, — усмехнулся Ежи. — Нужно как следует все осмотреть. Чай, не на два дня уходим.

— Чего веселишься, бензюка в бачке — кот наплакал, — охотник кивнул в сторону мотоблока, который начинал нехорошо кашлять и периодически глох.

— Не боись, успеем, — уверенно сказал калининградец.

Ближе к вечеру порядком подуставший отряд добрел, наконец, до разрушенного военного лазарета учебного центра.

— И вот сюда мы шли? — оглядев покосившиеся руины, хмыкнул Батон. — Да местные тут давным-давно каждый кирпичик обшарили.

— Уверен? — хитро подмигнул Ежи.

Батон лишь пожал плечами.

Благодаря планам калининградской группы, после недолгих поисков в подвале обнаружилась заваленная кирпичами и мусором массивная дверь из нержавейки, снабженная кодовым замком и покрытая пушистым слоем пыли толщиной в палец. Удивительно, но Ежи знал код.

В огромном, уставленном стеллажами схроне оказалось такое количество различных медикаментов, что их хватило бы Пионерскому убежищу не на одно поколение. И самое главное — практически все препараты были в отличном состоянии.

— Интересно, а аспирин тут есть? — со скрытой надеждой поинтересовался Батон.

— Найдем мы твой аспирин, — Ежи с благоговением оглядывал разложенные на нескончаемых стеллажах коробки с бирками.

Пока богатства перетаскивали в таратайку, Батон, устроившись в сторонке, по обыкновению жевал свой хлеб.

— За одну ходку не управимся, — оценил ситуацию остановившийся рядом Ежи. — Придется побегать туда-сюда.

— Дерзайте, — откликнулся охотник, не переставая жевать.

Настроение у отряда заметно улучшилось. По дороге домой даже постреляли разинувшую было пасти стаю буренок.

— И с чего Люську так разнесло? — поинтересовалась Лера у своего испещренного трещинками лица, отражаемого множеством различных зеркальных осколков, замысловато склеенных между собой.