С этими словами оба инквизитора преклонили перед Сашкой колена, после чего поднялись и застыли, точно древнеримские статуи, с опущенными головами. Александр подозрительно оглядел обоих, но не обнаружил ни малейшего признака насмешки или издевки. Быстрый обмен мыслями с Вауыгрром подтвердил: охотники Папской Курии действительно полны раскаяния и готовы понести наказание.

Смущенный, он вдруг очень ясно понял: он действительно командир над этими двумя уже давно не юнцами.

— Хорошо. Пошлите патера Иакова за остальными моими вещами. Или даже лучше: пусть он пошлет кого-нибудь или договорится с отелем. У вас все готово для допроса?

Инквизиторы быстро закончили подготовку, зажгли церковные свечи на столе, стоящем в центре подвала, раскрыли библию. Затем фра Доминик повернулся к Сашке:

— Домине Александр, с кого прикажете начинать?

Если честно, то допрашивать оборотней Александру еще не приходилось, а потому он решил Руководствоваться общими правилами допроса. Перед глазами будто всплыли строки инструкции: «…обычно самка слабее самца, если только речь не идет о потомстве. Таким образом, в случае интенсивного допроса самца на глазах самки, последняя может не выдержать психологического давления и начать выдавать необходимую информацию либо при минимальном физическом воздействии, либо даже без него…»

— С самца…

Инквизиторы, коротко кивнув, быстро вытащили негра из клетки и начали привязывать к странному сооружению, напоминавшему фантастический спортивный снаряд, а клетку с негритянкой подкатили поближе, поставив ее так, чтобы пленнице было все видно. Закончив приготовления, они уселись за стол, оставив центральное — председательское — место свободным. Сашка понял, что это — для него и, все еще испытывая легкое смущение, присел на край стула.

Фра Доминик обратился к пленнику:

— Имя? Сколько лет? Веруешь ли в господа нашего, Иисуса Христа?

Пленник молчал. Внезапно Вауыгрр, спокойно сидевший в сторонке, подошел и обнюхал связанного негра.

«Это не человек! Это… подожди-подожди… росомаха, что ли?»

— Братья, этот пленник — не человек. Мой волк говорит, что это, скорее всего, росомаха…

Инквизиторы переглянулись, а затем фра Винченцо встал, подошел к связанному и попытался приложить к его губам серебряное распятье. Тот отшатнулся, насколько позволяли путы, и так сильно отвернул голову, что, казалось, вот-вот сломает себе шею; зажмурился…

Фра Винченцо сгреб его свободной рукой за жесткие кучерявые волосы и буквально притиснул к распятью. Коротко полыхнуло ярким, режущим глаза светом, ощутимо запахло аммиаком…

— Держите это! — сдавленно крикнул Винченцо. — Во имя господа!

Существо на странной скамье стремительно менялось. Суффийские четки, умеющие самостоятельно сжиматься, должно быть, смогли бы удержать его, но обычные стальные кандалы спадали с трансформирующегося тела. Одним прыжком Сашка перелетел через стол и оказался у скамьи, но Вауыгрр успел первым. Он вцепился в горло лежащей навзничь росомахе, которая беспомощно задергалась, впустую размахивая когтистыми лапами. Александр упал на зверя поперек, прижал лапы к туловищу…

Инквизиторы быстро опутали обездвиженное животное серебряной цепью и затолкали назад в клетку. Затем фра Доминик подтащил газовый баллон и включил горелку. Подвал содрогнулся от дикого вопля сгорающего существа, но инквизитор не обратил на него никакого внимания и старательно дожег все, что совсем недавно было оборотнем.

Фра Винченцо между тем обратился к Сашке:

— Домине Александр, разрешите попросить вашего напарника обследовать второго пленника. Если это тоже животное, то допрашивать его нет смысла. Оно вряд ли сумеет говорить…

«Брат, ты слышал?»

«Конечно… — волк вдруг замялся. Он посмотрел на охотника каким-то странным, почти умоляющим взглядом и, собравшись с духом, продолжил: — Брат, эта тварь назвала меня предателем. Скажи, ведь она не права, правда?»

«Глупости! — Рука опустилась на загривок зверя и легко потрепала его. Сашка прижался лбом ко лбу Вауыгрра, обнял его за шею. — Это он предатель, потому что ты служишь своему роду, а он — черному врагу!»

«Спасибо, брат… — Волк встряхнулся и бодро пошел к пленнице. Он изучающее осмотрел ее, принюхался, а затем удовлетворенно тряхнул головой. — Человек! Только очень плохой!»

Услышав от Сашки заключение Вауыгрра, инквизиторы тут же вытащили негритянку наружу, деловито, словно чистили апельсин, содрали с нее всю одежду и прикрутили на то же место, на котором совсем недавно был привязан росомаха-человек. Затем принялись тщательно осматривать привязанную, буквально по миллиметру изучая ее кожу, уделяя особое внимание шрамам, родинкам и татуировкам…

В теории Александр знал методику допроса Святой инквизиции, но наблюдал такое впервые. Вот обоих охотников Курии заинтересовало какое-то родимое пятнышко внизу живота пленницы. Фра Доминик вытащил откуда-то лупу, а фра Винченцо — маленький пузырек и обычную пипетку. Инквизитор наклонился с лупой пониже, блестящая капелька сорвалась с пипетки, упала точно в центр пятна…