Девица отхлебнула янтарного пойла и заявила, что ей необходимо что-нибудь бросить на зуб, а то желудок пустой и очень скоро захочется писать. В подтверждение она потерла ту часть живота, что скрывалась под джинсами, чмокнула партнера в ухо и попросила червончик. Партнер, ухмыляясь, ей отказал. Скорее всего, не по причине отсутствия денег, а ради утверждения своего «эго».

— Ну и мудак. Да пошел ты на хер! — с непосредственностью истинной дочери перестройки заявила красотка на весь магазин, одновременно хлопая ухажера по рукам и освобождая его колено от своего крупа.

Потеснив очередь, она протиснулась к прилавку, ткнула пальчиком, украшенным тремя царапинами и остатками черного ногтевого лака, в стекло и задала вопрос:

— А че у нас к пиву-то есть?

Кавалер, громогласно рыгнув, бросил ей в спину:

— Сама иди в ж…пу, кобыла турецкая, — после чего вытянул под столом ноги, с хрустом раздавив три использованных пластмассовых изделия для пива.

Интеллигентный мужчина поправил в своем букете одну из гвоздик, слегка поникшую.

Продавщица, вероятно, не первый раз сталкивалась с криминальным дуэтом, а потому постаралась обслужить быстро и максимально любезно. Улыбки, с которой она рекламировала товар, не видели и муж с детьми:

— Пожалуйста, у нас все есть. Орешки, фисташки, чипсы. Кальмарчик вот сушеный завезли, многие берут, хвалят. Сосисочки полукопченые есть, специально для пива, очень вкусные.

Девушка, носительница завидного бюста, не торопилась с решением. Выбирала так, словно покупала депутата Госдумы, а не пакетик дешевой жратвы.

— Очень вкусные, — повторила женщина-продавец и как-то очень ловко вильнула нижней частью туловища.

— Слышь, она сосиски предлагает, — девица обернулась к своему крепкому парню. — Как ты думаешь, взять?

— Ну возьми, пососи, — ухмыльнулся тот и прополоскал зубы пивом.

Он не стремился специально выглядеть ублюдком. Просто родился таким и прожил, не нарываясь, до своих двадцати.

— Две штуки мне дай, — бюст колыхнулся, по прилавку звякнула какая-то мелочь. — Вон те, которые с краю, побольше.

Продавщица отпихнула недорезанный сыр, изнутри открыла витрину и принялась шарить рукой среди продуктов. Не поднимая на людей взгляд, она сказала извиняющимся тоном:

— Сейчас, я отпущу без сдачи… Они у нас давно сидят…

— Ну да, без сдачи! — возмутилась красотка в розовом лифчике. — Ты мне взвесишь, как следует,!. и на калькуляторе все посчитаешь.

— Да что же это такое, — робко возмутилась женщина, стоявшая в очереди первой. — Девушка, вам что, две минуты не подождать? Я тоже очень спешу…

— Помолчи ты, — слаженным движением бедер и одного плеча деваха оттерла соперницу от кассы и одновременно задела букет в руках неловкого мужчины.

Кажется, поникший цветок сломался окончательно.

Акулов вошел в магазин. Краем глаза заметил, как Маша выражением лица умоляет не вмешиваться, но остановиться не мог.

— Твоя корова там колобродит? Утихомирь, пока я ей другое стойло не подыскал.

Бычок воззрился недоуменно. Встал, оказавшись значительно выше ростом, чем можно было предположить. По физическим данным и свирепости физиономии Акулов, в сравнении с ним, проигрывал.

— Скажи отцу, чтоб впредь предохранялся, — добавил Андрей масла в огонь, чего делать как добросовестный, соблюдающий законы и инструкции сотрудник милиции не имел ни малейшего права.

— Знаешь, что сейчас с тобой будет? — спросило низшее звено бандитской иерархии у опера розыска и подняло руку.

Что-то мысленно подсчитав, звено решило сперва взять мишень за воротник и подтащить ближе, а уж только потом ударить.

Акулов чуть сдвинулся вправо, одновременно скрещивая свое предплечье с надвигающейся клешней противника, ухватил оттопыренный указательный палец и сломал его, дернув резко вниз и к себе, тем самым заставляя бычка бухнуться на колени.

Тот успел убрать голову, чтобы не соприкоснуться в падении с крышкой стола, но и только. Акулов заломил искалеченную руку, держа противника в непригодном к сопротивлению положении на четвереньках, и засадил ногой под ребра так, как некогда лупил по мячу.

Потом саданул между лопаток, еще раз в брюхо, по самой нижней его части, и добил, шваркнув каблуком по голове.

Тело лежало ничком и не двигалось.

К удивлению Андрея, девица с розовым бельем и скверными волосами защищать кавалера не бросилась. Выскользнула из магазина тихой мышью,позабыв на прилавке и деньги, и товар. Может быть, конечно, понеслась за подмогой, но Андрей почему-то решил, что она просекла ситуацию и ретировалась от греха подальше.

Так же тихо исчезли и женщина, и скромный интеллигент. Продавщица застыла, улыбаясь совершенно нелепо. О реакции Маши Андрей старался не думать, по выражению ее лица поняв, что она его действия не одобряет. Да какое там не одобряет — с трудом удерживает гнев и готова со всей силы залепить ему пакетом по макушке.