Коул Кресли
Шрифт:
— Я убегу от тебя, МакРив, как и убегала раньше, снова и снова. Если ты хочешь вести грязную игру…
— Я всегда буду вести грязную игру с тобой, потому что это — единственный путь к победе.
Его рука дернулась вниз.
Сейчас он ее схватит, приласкает…
Но Гаррет не прикоснулся к Люсии. Ее челюсть отвисла.
Он схватил мой лук!
Она рванулась за оружием, но МакРив отдернул его назад.
С дьявольским удовлетворением он произнес:
— Держу пари, лук не покидал твою руку в течение столетий.
— Ч…что ты делаешь?
Выражение ужаса на ее лице сказало Гаррету все, что он хотел знать, даже если бы рядом с окном каюты не ударила молния. Она совершит все, что угодно, чтобы вернуть оружие.
— Отдай его мне! — Люсия предприняла ещё одну тщетную попытку.
— Ах, ах, валькирия, — развернувшись вполоборота от нее, оборотень рассматривал лук, изучая изображения на нем. Вырезанный на его деревянной поверхности причудливый узор странных символов, от которых у него встали дыбом волосы, заставил его насторожиться. Тайный, понятный лишь посвященным, такой же непостижимый, как и женщина, стоящая перед ним.
Не в первый раз Гаррету показалось, что он вообще не знает Люсию.
— Если ты хочешь получить его назад в этом веке… то без возражений выполнишь все, что я скажу.
Она сжала губы.
— Думаю, мы начинаем понимать друг друга. Теперь пора перейти к более тесному сотрудничеству, — он ослабил тетиву лука и убрал оружие в специальный футляр.
— МакРив, нет!
Гаррет швырнул футляр на кровать.
— Успокойся. Я верну его обратно, когда ты поклянешься Ллором, что не будешь пытаться сбежать.
— Я не могу поверить, что ты можешь вытворять такое со мной!
Он бросил на Люсию насмешливый взгляд.
— Уж поверь, — произнес ликан, смакуя эту победу, зная, что он, наконец, выиграл раунд, который и стал решающим. — Я натворю ещё много чего, кроме этого. Выкажу тебе в полной мере то же милосердие, которое ты демонстрировала мне. Ты станешь исполнять всё, что бы я тебе ни сказал, — время пошло.
Гаррет отступил назад, пробегая взглядом по телу Люсии.
— И прямо сейчас, будь добра, — разденься.
Глава 20
Люсия застыла, уставившись на него.
— Как только верну себе лук, МакРив, я действительно использую его, чтобы убить тебя.
— Ничего нового не услышал. — Его взгляд переместился на ее губы. — За прошлый год ты крушила рядом со мной все, что можно, всячески пытаясь меня прикончить.
— Прежде я никогда не пыталась тебя «прикончить», о чем свидетельствует тот факт, что ты все еще жив.
— Как насчет лесовоза? И пожара на складе?
Одна единственная горящая стрела плюс новогодний запас фейерверков равнялись свистящему, хлопающему, визжащему аду, в эпицентре которого оказался Гаррет. И он даже ещё не припомнил ей инцидент в Австрии: Реджин, несколько воплей, лавина и похороненный взбешенный оборотень.
— Не говоря уже о том, что ты натворила с моим жилищем в Луизиане!
Ну, она, возможно, приказала «своим слугам» переместить лошадей из конюшни к нему в комнаты. И, наверное, сократила количество его наиболее дорогостоящих вещей вдвое, унеся половину из них.
— А как насчет твоей лжи? — отчеканила Люсия. — Утверждал, что я не твоя пара!
Гаррет не обратил на это внимания.
— Я был терпелив с тобой, Лауша, прощал любое неуважение ко мне и моей семье. Терпение кончилось. Теперь я другой человек, не тот, которым был раньше.
Еще более мрачный, еще более привлекательный мужчина. Или зверь.
— Неуважение? Если бы ты не преследовал меня…
— К счастью, я преследовал и таким образом смог неоднократно спасти твою дерзкую задницу.
— Однако же я пережила предыдущее тысячелетие без твоей помощи!
— Я мог бы забрать тебя из Вал Холла в ночь нападения вампиров, подальше от угрозы. Вместо этого я остался, спасти жизни твоим сестрам. Ради тебя я сражался, защищая их.
Она это знала!
— Поэтому меня слегка обозлило то, что хоть я и шел для тебя на любые жертвы, ты снова отшвыривала меня при первой возможности. И есть еще более дюжины случаев, когда мне пришлось отбивать нападения, чтобы спасти тебя.
— Ты кажется заговорил о своих благодеяниях!
— Так получилось, что некоторые их них заслуживают упоминания, поскольку касаются тебя. И за последние несколько недель врагов у тебя становится все больше…
— Клянусь, все это выглядит так, будто ты надеешься геройскими подвигами заработать себе репутацию, и если наберешь определенную квоту или напомнишь мне о них, то сможешь купить меня.
— Не купить. Завоевать. Это — оборотень во мне. Не могу измениться и отключить его, даже если бы попытался. В глубине души я верю, что, если покажу тебе, что я надежный защитник и добытчик, ты сдашься мне. Захочешь меня тоже.