— Эх ты, — с сожалением качает головой Оля. И больше ни слова.

Я начинаю складывать вещи в саквояж. Я давно уже перенес его сюда. Еще когда уезжал в Кельтебеден. Пара рубашек, носки, шлепки. Блокноты со стола. Оля опять подходит, тихо шепчет:

— Оставь хоть захудалую ручку, а то не вернешься сюда. Примета такая.

— Ну да! Как это не вернусь?! Непременно вернусь, Оля. Ты что?!

— Может, все-таки, возьмешь Тонин адрес?

— Нет, Оля, не надо.

— Посылочку бы ей передал? — просит Оля.

— Не проси, Олечка. Тебе не понять всего, что творится у меня здесь, — показываю на сердце. — Сплошной нарыв...

— Вот и нужно, чтобы оно не болело.

— Совести не хватает, Оля, заниматься подлостью. Ехать к чужой жене...

— А он... Разве он спрашивал у тебя разрешения, когда уводил ее от тебя?! — вспыхивает она.

— То — он, а то — я. Словом, давай замнем для ясности.

— Ну, что ж, давай пока замнем, — соглашается она и задумывается. Задумывается и встряхивает головой. — Ладно, будет видно...

О Тоне больше не говорим, а мне почему-то хочется, чтобы Оля еще раз заговорила о ней. Я даже думаю: может все-таки взять адрес? Но в последний миг опять возникает протест где-то в глубине сердца, и я отказываюсь от этой мысли.

Утром — в Ашхабаде. Мама обрадовалась моему внезапному появлению.

— Ой, Маратка приехал! — вскрикнула она, увидев меня на пороге. — Ой, Саша, ты посмотри... Марат же приехал!

— А! Прибыл, наконец-то, — отзывается из ванной отец.— Соскучились уже по тебе. Давно пора навестить!

— В Москву еду! — сообщаю я радостно. — На совещание молодых литераторов.

— В Москву?!

— Вот именно, — гордо отвечаю я и начинаю рассказывать. Затем звоню в Союз писателей.

— Алло, это говорит Природин.

— Да, да, Марат. Будьте любезны, сегодня же зайдите и получите командировочное, — приглашает секретарша.

И вот я уже укладываю чемодан, проверяю документы, чтобы не забыть нужное. Перечитываю письмо с грифом Союза писателей СССР, в котором сказано о дне открытия совещания и в какой гостинице мне остановиться. Гостиница «Заря», район Останкино. Открытие совещания в Доме культуры издательства «Правда». Солидно звучит!

Отец тем временем, занимаясь своим делом, ходит из комнаты в комнату, подбрасывает то одно, то другое словцо.

— Увидишь всех крупных писателей страны: Шолохова, Федина, Оренбурга...

— Причем тут крупные? — возражаю я. — Это совещание молодых. Старикам-корифеям там и делать-то нечего.

— А кто же вас учить будет? — парирует отец.

— Да не учить нас собирают. Спросят, кто что сделал!

— Чего с вас спрашивать-то? — уже посмеивается папаша. — Вы еще ничего и не создали.

Тут, конечно, он имеет в виду меня.

— Создали, — отзываюсь сухо. — И еще создадим...

— Ну, ну, валяйте, Марат Александрович...

Вот так и припираемся до тех пор, пока не входит мама.

— Ну, вот и я! — весело говорит она. — Сушеной дыни достала. Пришлось в Кегли съездить. — Мама вынимает жгуты дыни из сумки и начинает упаковывать.— Съездишь в Реутов: деда и бабушку навестишь, — напутствует она.

Отец, еще не успокоившийся после нашей с ним беседы, замечает:

— А чем они жевать будут твою дыню? Им уже по восемьдесят. У них и зубов не осталось, все стерлись.

— Сами не смогут, так других угостят, — тут же находится мама. — По-твоему, вообще без гостинца что ли ехать? Вот тут второй сверточек положу, Марат. Улыбиным — дяде Феде и Вере Федоровне передашь.

— Федора дыней не удивишь, — опять возражает отец. — Он от этой дыни еще в гражданскую малярией мучился. Клял все время ее. «От дынного соку, говорит, заразился».

И вот я уже в воздухе. Бортпроводница раздает конфетки, чтобы не заложило уши. Ходит и открывает и закрывает дверцу. Видно сидящих пилотов. А что если кто-нибудь из летчиков нашего полка ведет машину? Присматриваюсь. Нет, незнакомые лица. И тут опять ощущаю странную потерю: надо было бы взять Тонин адрес. Тоню-то при желании я наверняка мог бы повидать...

Летим почти весь день с посадками в крупных городах. Наконец приземляемся во Внуково. Опять хлопоты. Выдача багажа. Поиски такси. Мог бы, конечно, проехать и проще. Но я в Москве — впервые, и совершенно не знаю — где Останкино, где гостиница «Заря». Наконец, удается сесть в такси.

— Куда? — спрашивает шофер.

— В гостиницу «Заря».

— Ого! Богатый пассажир. Наверное, первый раз в столице?

— Первый, а что?

— Оно и видно... Далековато до «Зари». Лучше бы добирались автобусом.