Туфли были прекрасны, роскошны и удивительны. От них за километр разило высочайшим классом, дорогой кожей и истинно парижским шиком. Остроносые, причудливо изогнутые, на высоченном каблуке типа «стилет», они сразу делали хозяйку высокой и загадочной… Делали бы. Если бы не один бы нюанс бы.

Туфли были Эмили маловаты.

Не малы — в этом случае она не смогла бы и шагу ступить, а именно маловаты. Когда она в них влезла, ей показалось, что вполне терпимо, просто кожа еое не разносилась. Дойти до машины тоже показалось не такой уж сверхзадачей. Однако сейчас, в баре маленького частного отеля «Семь слонов», туфли проявили истинную свою суть, и больше всего на свете Эмили хотелось завизжать, задрыгать ногами и сбросить ненавистные колодки прямо посреди уютного холла, после чего с облегчением сплясать босиком на чем — нибудь прохладном и гладком типа барной стойки и удалиться с позором. Или с триумфом — как уж спляшешь…

Туфли стоили триста баков — и это во время распродажи! Эмили в жизни бы их не купила, но время поджимало, нервы были взвинчены, а кроме того, после решительного вычеркивания кандидатуры Ричарда Норвуда из списка потенциальных принцев в душе образовалась мутная, сосущая пустота, которую срочно требовалось заполнить шопингом. Вот она и заполнила — туфлями и лифтоном на прозрачных бретельках.

Лифчик всю дорогу колол спину, а теперь перебрался вперед и колол по очереди левую и, правую грудь. Спиной Эмили могла хотя бы потереться о спинку сиденья в машине, но грудь так запросто не почешешь, и потому она сидела и злилась, а чтобы отвлечь себя, рассматривала обстановку.

Хозяева отеля учли тягу бизнеса среднего уровня к английским консервативным традициям. Бар был оформлен под настоящий английский клуб. Тяжелая дубовая мебель, кожаные диваны, на стенах медвежьи головы и лосиные рога… За спиной у бармена висело охотничье ружье, напитки были представлены ромом, джином, виски трех сортов, темным пивом и портвейном, самым что ни на есть португальским.

Эмили посмотрелась в зеркало, смутно поблескивающее в углу напротив. Отлично получилось с юбкой — длина до щиколоток, а разрез до попы. Черный бархат, строгие линии… Короче, до зарплаты придется сидеть на йогурте.

В воздухе витал аромат сигар, хорошего табака, дорогого одеколона — наверное, именно так и должны пахнуть большие деньги. Да и фиг с ними. Где же девочки? Эмили нервно поправила воротничок распахнутой на шее блузки, скользнула пальцами по нитке жемчуга, ухмыльнулась своим мыслям. Соблазнительная незнакомка, говорите?

Тут где — то в недрах холла произошло шевеление, потом охранник, и без того заскучавший при виде Эмили, сделался вообще мрачнее тучи. Эмили проследила его взгляд и вынуждена была признать, что вот от таких, как Рози, охранникам одни неприятности.

Роковая красавица Рози Шайе вырядилась в алое платье из жатого шелка, а нижнее бельишко по обыкновению проигнорировала. В результате тонкая ткань сидела на ней в об — липочку, как перчатка, а черные кудри, разметавшиеся по обнаженным плечам, дополняли образ ведьмы, решившей скоротать вечерок в добропорядочном заведении и походя разбить десяток мужских сердец.

Рози вплыла в бар и плюхнулась на высокий табурет, небрежно скрестив неимоверно длинные ноги в такую загогулину, что лицо охранника сделалось плаксивым. Те семь человек, которые до этого тихо коротали вечерок с пивом и виски, воображая себя сидящими в пабе на Пикадилли, медленно, но верно пришли в движение — и уже через минуту воздух потрескивал от напряжения. Все мужчины усиленно делали вид, что совершенно, то есть абсолютно не интересуются дамой в алом платье, и Эмили предположила, что паре — тройке фигурантов сегодня грозит травматическое косоглазие.

Повертев головой еще немного, Эмили заметила и вторую «подружку».

Гай сидел на уютном плюшевом диванчике, и его соседи по столику были единственными, кто даже не взглянул в сторону Рози. И ясно почему.

Белокурые волосы Гая были уложены романтической волной в стиле «маленький лорд Фаунтлерой». Скромный костюм из хорошей ткани, белоснежная сорочка, изумрудный шейный платок, заколотый бриллиантовой булавкой… Точно такой же бриллиантик поблескивал в правом ухе Гая Боннэра — как тайный знак, пароль для своих. Облик приличного молодого человека был дополнен очками в тончайшей золотой оправе, и при взгляде на них Эмили снова вспомнила Ричарда Норвуда и загрустила.

В этот момент Рози царственным взглядом окинула бар — и соизволила заметить Эмили. Гай и бровью не повел, что было совершенно понятно: мужчины его круга ни при каком раскладе не могли бы составить счастье Эмили Феллоуз.

Рози громогласно изрекла:

— Эмили! Как я рада тебя видеть! Соскользнула с табурета, на мгновение явив миру мускулистое бедро в черном чулке, и подошла к Эмили. Они с чувством облобызали воздух возле щек друг друга, после чего Эмили сквозь зубы прошипела:

— Зацени бахилы!

— Вижу. Неплохо, неплохо. И расстегни пуговицу.

Эмили почувствовала даже некоторую обиду за новые туфли. «Неплохо» — это про мокасины из секонд — хенда, а тут триста баков!

— Я уже расстегнула пуговицу!

— Значит, расстегни еще одну. Ты где взяла этот бархатный салоп? У бабушки взаймы?

— Дура, — посмотри, какой разрез. Оп — па!

После смелого пируэта некоторые наблюдатели повернули головы и к Эмили. Рози критически осмотрела разрез и задумчиво предложила: